Неприкаянный (СИ)

Когда я пришёл в себя, всё уже стихло. Под головой лежал мешок, а рядом сидела Лина, обеспокоенно заглядывающая мне в глаза. Моя рука сама потянулась к голове и нащупала рядом с темечком здоровенную шишку. Кроме того жутко горело лицо, но только с одной стороны, будто мне влепила пощёчину печная плита.

- Живой? - прошептала ученица.

- Вроде бы, - так же тихо ответил я. - А почему шёпотом?

Она молча кивнула куда-то в сторону. Я, всё ещё плохо соображая, поднялся и в указанном направлении увидел Кира. Тот сидел на полу, почти скрытый темнотой, и обеими руками держался за голову.

Способность ясно мыслить возвращалась ко мне неторопливо. Последние воспоминания одно за другим словно выныривали из кровавого тумана. Прежде чем я окончательно вспомнил, что случилось, прошло несколько минут.

Я встал, поднял солнечный кристалл и поднёс его ближе к завалу. Тот выглядел крайне внушительно.

- А, очнулся, герой? - раздалось сзади.

Я вздохнул и обернулся. Кир смотрел на меня волком.

- Я просил тебя подрывать тоннель? М? Я говорил, чтоб ты не пускал в ход магию? Говорил. Да чтоб тебя тролль поимел, бестолочь! Ну неужели трудно было догадаться, что если с той стороны обвал, то и с этой он может случиться?

Он замолчал, словно ожидал ответов на все свои риторические вопросы. Я знал, стоило мне только открыть рот и сказать слово в свою защиту, он от моих аргументов камня на камне не оставит. Что, кстати, совсем не удивительно. Разве не я запер нас в каменном зигзаге примерно в трёх вёрстах под поверхностью?

- Это ты меня так? - спросил я, указывая на пылающую щёку.

- Нет, парень, не я, - гном сплюнул. - Это высшая справедливость. Скажи спасибо, что она хребет тебе не переломала. Хотя стоило бы! Есть за что.

Он встал, подошёл к завалу и задумчиво уставился на него, полностью игнорируя моё присутствие. Я ожидал продолжения тирады и даже хотел, чтобы меня отчитали, но Кир не проронил больше не слова. Не стал тратить на меня драгоценное время.

Я бросил ему под ноги кристалл, зажёг люмик и молча направился в противоположный конец коридора. Дошёл до второго тупика. Убедился в том, что Кир злился не зря. Выхода не было. Не было даже намёка на выход. Стены, пол, потолок и два завала по краям - вот и вся панорама.

- Дерьмо, - сказал я в пустоту. - Дерьмовое дерьмо.

Возвращаясь, я услышал, как Кир обрисовывает Лине наши перспективы:

- ... а если завал перекрыл доступ воздуха, то голодная смерть нам и вовсе не грозит. Задохнёмся за пару дней. Завалы не разобрать. На этом участке они только расширятся, если мы попытаемся их разгрести. Так что думайте, как хотите умереть. Есть два варианта: от жажды или от нового обрушения.

- Хочешь сказать, вот так всё закончится? - прервал я его. - Через сутки после начала спуска?

Кир поднял на меня усталый взгляд, полный сожаления. Правда, это было не то сожаление, которое проявляют по отношению к ближнему. Скорее уж он жалел, что взял нас с собой.

- Глупо получилось, да? - лениво съязвил он. - Ты же не нашёл выход?

- Нет.

- Ну так и не спрашивай тогда ерунды.

- И никаких идей?

- Есть у меня идея, - сказал Кир с задумчивым видом. - Залепить тебе говорильню смолой для факелов. Задолбал ты меня, чародей. Напортачил - не мешай думать.

Я прошёл мимо него и сел рядом с Линой. На язык просились ещё не придуманные слова, хоть я и понимал, что вымученный разговор вряд ли меня реабилитирует. Следовало что-то спросить, но что? На ум приходили только банальные вопросы, ответов на которые я к тому же боялся. Нетрудно было представить, что она чувствует - совсем не то, что я надеялся услышать. Мне хотелось, чтобы Лина меня простила. Хотя сам себя я бы не простил.

Она вяло повернула голову и спросила:

- Как голова?

- Трещит, - не стал врать я. - Но это меньшая из моих проблем.

Лина долго посмотрела на меня, словно пытаясь проникнуть в мои мысли.

- Совесть?

Я вздохнул.

- Если что, я тебя не виню, - сказала она, не дождавшись ответа. - Вряд ли можно винить тебя за то, чего ты не мог знать.

- Кир считает иначе, - сказал я, натянув улыбку.

- Ну вот у него и проси прощения. Я этой ерунды слышать не хочу.

Я непроизвольно сжал челюсти. Оказалось, прощение даже хуже злобы и отчаяния. Лучше бы она наорала на меня. Лучше бы выцарапала мне глаза. Даже ослеплённый я, наверное, чувствовал бы себя лучше.

- Мне надо тебе кое-что рассказать, - сказал я, сам не понимая, зачем. - Уже давно пора.

Вопросительный взгляд.

- Помнишь, мы проезжали мимо Волчьей Чащи?

И я наконец-то рассказал ей о том, что тяготило меня много недель. О том, как Лину выманил из лагеря некрот, о том, как я шёл по её следам и как убил мутанта. Рассказал про древнее заклинание и про пятно на ауре девушки, которое появилось после того случая. Лина слушала с некоторым удивлением, иногда задавала уточняющие вопросы, но и теперь в её взгляде не было недовольства.

Я думал, что мне полегчает, если я всё расскажу. Но когда я закончил, спокойствие Лины повергло меня в полную растерянность. Как будто всё сказанное было не о ней.