Неприкасаемая

— Не знаю, что на это ответить, Линк. Я привыкла, что ты меня жутко бесишь, как и я тебя в ответ. Но сейчас, всё совсем не так. Я ненавидела тот странный дискомфорт, который испытывала, находясь здесь последние несколько дней.

— Я тоже, — отвечаю и, потянувшись, ласково провожу рукой по её плечу, потом ниже, по спине, пока не убираю её к себе в карман. Мне нужно попытаться контролировать себя, но быть с ней рядом так тяжело. Я хочу касаться её, исследовать каждый сантиметр, вновь знакомясь с её телом.

Сложив руки на груди, она разрывает наш зрительный контакт и вновь смотрит вперёд, наблюдая, как отец демонстрирует своему сыну, как сделать первый удар. От этого вида на лице расплывается улыбка, пока воспоминания о том, как мой отец проводил мой первый урок в гольф, вспыхивают у меня в голове. Но они исчезают так же быстро, как и появились, когда Рейвен снова нарушает тишину.

— Раз уж я пытаюсь быть честной и разобраться во всём, мне хочется, чтобы ты знал, что холодной и отстранённой последние несколько дней я была потому что, как бы ужасно мне не хотелось ненавидеть тебя, я просто не могу. Я так злилась на себя, ведь ты не заслужил такого обращения, как с тобой повела себя я той ночью. Ты не сделал ничего дурного, приведя ту девушку домой. Но, тем не менее, тем вечером я попыталась прикинуться жертвой, потому что сглупила и увидела в ночи, которую мы провели вместе, больше, чем должна была.

— Ты ни разу никак не намекнул мне, будто тот раз был не просто сексом, но то, что я чувствовала, когда была с тобой... я такого никогда не ощущала. С моей стороны было глупо думать, что ты испытал то же. Знаю, в моей болтовне мало что разберёшь и всё такое, но я просто хотела, чтобы ты знал: мне жаль, и я надеюсь, ты сможешь простить меня за то, как я с тобой поступила.

У меня голова кружится, как хренов волчок, не давая ясно мыслить, пока я пытаюсь осмыслить всё ей сказанное. Как мне ответить? Должен ли я быть честным и сказать ей, что она была не единственной, кто что-то почувствовал той ночью? Или стоит отмахнуться от всего, принять её извинения и попытаться двигаться дальше, вернувшись в тому, кем мы были до того, как переспали?

Через три дня наступит финал. Плевать на наши чувства друг к другу, мы не можем ничего сделать, потому что поддавшись пламени желания, вспыхнувшему между нами, мы только усугубим ситуацию, а не улучшим.

Почему жизнь должна быть такой сложной?

— Спасибо, что извинилась. После того, как ты уехала, у меня было время всё обдумать. Потом, когда гнев поостыл, я смог мыслить рационально, и пришёл к выводу, что ты ничего не подразумевала под тем глупым пари. Теперь даже как-то смешно, что на то, чтобы всё разрулить ушло столько времени. Хочу сказать тебе: я сожалею, что не проявил к тебе больше уважения, после того как мы были вместе. Случайный секс или нет, мне вообще не следовать приводить девушку в твой дом, пока ты в нём находилась. И раз уж ты была честна со мной, то и я хочу быть с тобой откровенным. — Я с трудом сглатываю, собираясь сказать ей настоящую причину, из-за которой переспал той ночью с девушкой.

— Ты не единственная почувствовала, как той ночью, когда мы переспали, что-то изменилось. Учитывая, какой я парень, мне не просто всё это далось. Я испугался до усрачки, Злючка, серьёзно. Я понятия не имел, как с этим справляться, особенно учитывая в какой ситуации мы оказались с нашими сошедшимися родителями. Я пытался игнорировать чувства, растущие во мне, потому и делал, что мог. Я переспал с другой девушкой в попытке избавиться от чувств, которые испытывал к тебе. Думал, она уйдёт до того, как ты вернёшься домой, но потом, когда ты нас услышала, отчасти даже порадовался. Одна из причин заключалась в том, что, возможно, ты бы ощутила хоть каплю той ревности, которую почувствовал я, когда смотрел, как ты уходишь с Тессой в клуб.

Рейвен внезапно тормозит, плюхается на землю и откидывается на спину, позволяя лёгкому, сексуальному смеху сорвать с уст. Глядя на неё, прищуриваюсь и осведомляюсь:

— Какого чёрта, женщина? Я изливаю тебе душу, а ты... смеешься?!

Закатив глаза, я оглядываюсь, и, увидев, что мы уже находимся в добротных десяти футах от ресторана, опускаюсь на траву рядом с ней.

Она утирает слёзы, набежавшие на глаза от сильного смеха, и выдавливает:

— Я... п-прости, — прежде чем вновь залиться смехом.

— Прости? Я практически вручил тебе свои яйца на блюдечке с голубой каёмочкой, а ты смеёшься надо мной... — сарказм в моём тоне трудно не заметить, пока я, сверля её взглядом, качаю головой и наблюдаю, как она медленно вдыхает и выдыхает, стараясь успокоиться. В конечном счёте, она садится прямо, подогнув под себя ноги, расправляет юбку и нагибается ко мне, ударяя мою руку своим плечом.

— Прости, что смеюсь... правда. Я смеюсь не над тобой, Линк. Я смеюсь над нами. Ну же, ты должен согласиться, это очень смешно.

Опустив руки рядом, я приподнимаюсь на них с прохладной травы и одариваю её недоумённым взглядом:

— Что именно? Можешь назвать меня тупицей, но я не понимаю.