Неприкосновенное сердце (СИ)

— Донна, милая, — сжала мою руку Ева. — Мы хотим, чтобы ты была счастлива. Ты располагаешь к себе, но только нас. Попытайся сделать других чуточку счастливей и, возможно, тогда ты и сама станешь такой.

— Так, — встала Эмили с места и все-таки достала бутылку вина. — Я слишком трезва для такого разговора. Но природа по умолчанию сделала нас эмоциональными. Это наши заводские настройки, но дело в том, что мы можем быть умными и эмоциональными в одно и то же время.

«Каким бы великим делом ты ни был занят, если ты прогнал суетные мысли, — значит ты достиг совершенства. Как бы ни преуспевал ты в учении, если ты освободился от власти вещей, — значит, ты познал, что такое мудрость». Хун Цзычен.

Бутылка текилы вечером, холодный душ утром, и, проснувшись, я стала похожа на себя. Я смотрела на свое отражение в зеркале и поняла, что скучаю по Адаму. Скучаю как сумасшедшая. Я пытаюсь поступить правильно, но в очередной раз сама все уничтожила. Я защитила их обоих от них самих, и это было самым важным. Они оба дороги мне, и каждый по своим собственным причинам. Но если в Адама я, кажется, влюблялась, но от Алекса зависима по другому, хоть это и терзает меня каждую минуту жизни.

Моя рука до сих пор была перевязана, и я не писала, не звонила больше ни Адаму, ни Алексу почти неделю. Кстати, никто из них не стремился увидеться и не подавал признаков жизни.

В дверь постучали, и я, посмотрев в глазок, увидела Алекса.

— Ди, я знаю, что ты тут, — сказал он. — Открывай.

— Проваливай, — крикнула я. — Иначе вызову копов.

— Мне нужна твоя помощь.

— Что бы ты не попросил, я не могу тебе помочь.

— Почему? — слышала я его отчаянье в голосе. — Сделай хотя бы одну вещь после всего того, что я сделал для тебя.

— После всего? — открыла я дверь, смотря на него со злостью. — Ты что, мать твою, издеваешься? Пошел вон отсюда.

Алекс вошел в квартиру, отпихнув меня, и я вздохнула, понимая, что все равно придется выслушать его.

— Я хочу хлопнуть дверью, и ты, идиот, должен быть с другой стороны, чтобы я смогла ударить тебя по роже.

— Я твоя первая любовь, — напомнил мне Алекс. — И я тут без злого умысла, Ди.

— Я стою большего, Алекс, — села я диван, изображая напыщенное безразличие. — И если я для тебя все еще что-нибудь значу, просто уходи.

— Ты значишь, —покачал он головой, фальшиво изображая боль.

— И что теперь? Возьмешь нож и перережешь мне глотку? Или свалишь из моего дома и не будешь портить воздух?

— Я расскажу тебе правду, — сказал Алекс, смотря на меня, и я видела страх в его глазах. — Мне нужна твоя помощь.

После того, как он рассказал мне все и ушел, я минут двадцать сидела в ступоре, а затем позвонила Адаму и попросила приехать.

Я надела черные джинсы и шелковую блузу, обула ковбойские ботинки и как раз застегивала кожаную куртку, выходя из дома. Адам уже стоял возле машины, ожидая меня. Я остановилась, как вкопанная, хоть и знала, что он приедет. Я всегда могла положиться на него и начинала скучать, когда его не было рядом. Мне не хватало его улыбки, слов и запаха. Мне не хватало разговоров и даже его надоедливого внимания, ведь он всегда находился неподалеку.

Адам подошел ко мне, не сводя глаз.

— Я скучал по тебе, — прошептал он.

— Я тоже, — ответила я тихо.

— Ты хочешь меня видеть?

— Да. Сама не понимаю, что происходит, но я хочу еще раз проснуться рядом с тобой.

— Но не хочешь переезжать ко мне, верно? — нахмурился Адам. — Донна, порой у меня все еще трудности с пониманием твоих эмоций. Поехали?

— Я должна была бы сказать нет, — вздохнула я. — Но буду ненавидеть себя за это.

Я подошла к Адаму и прижалась щекой к его груди. Адам обнял меня, и я услышала его вздох.

— Плевать я хотел на весь мир сейчас. Не оправдывайся и не делай так, чтобы оправдывался я. Прошу тебя.

Адам открыл мне дверь, помогая сесть в машину, и, когда сел рядом, взялся за руль, закрывая на мгновение глаза.

— Прости меня, Донна. Я не должен был так реагировать. Я понимаю, что у тебя до меня была жизнь, и я поступил…

Я поцеловала его, не дав возможности договорить. Я соскучилась по его губам. По ощущению непонятного счастья, когда он был рядом.

— Это значит, что ты не злишься? — спросил Адам мне в губы, и, когда я отрицательно покачала головой, он улыбнулся. — Ты хорошо выглядишь.

— Я всегда хорошо выгляжу.

Мы ехали в машине, и я смотрела на него. Взглядом, когда ты не грустишь и не смеешься, а просто смотришь на человека и понимаешь, что что-то изменилось. И мир остался прежним и мужчина, которого ты видишь, все еще такой же, как и был, но ты смотришь на него по-другому и чувствуешь по-другому. Говорят, что человек может влезть под кожу. И он действительно может. Это самое необыкновенно-обыкновенное, что может сделать с нами другой человек, не будучи волшебником. Когда мы влюбляемся, становимся другими или же просто становимся собой. Менее эгоистичными и циничными. Любовь не разрешает вмещать в себе эти черты, открывая нас миру совершенно с другой стороны, о которой мы раньше и не подозревали.