Неприкосновенное сердце (СИ)

Адам последовал за мной и схватил меня за руку, прижимая к стенке, прежде чем я успела открыть дверь в спальню.

— Как ты могла?

Его умоляющий тон голоса ранил меня, но это сделано, и я не в состоянии что-либо изменить. Он узнал меня, хоть и, оказывается, с самого начала это тоже было игрой. Но правда была в том, что и я узнала Адама, и он оказался совсем не эгоистичным плейбоем, каким я считала его долгое время. Адам был добрым, милым и нежным, когда это было необходимо. Он был защитником и обходительным, умея сказать самые правильные вещи в нужное время.

— Я сделал все, что ты хотела, Донна, — смотрел он мне в глаза. — Я думал оставить работу, которая тебе не нравится. Я принял ребенка. Перестал злиться и делал все, что было в моих силах, чтобы ты была счастлива. Но я устал. Я изменил себя ради тебя, и я устал постоянно доказывать тебе, что я лучше, чем тот, кто разочаровал тебя. Неужели ты просто не могла рассказать мне?

— Как ты себе это представляешь? — отмахнулась я от него. — Вот как я должна была начать этот разговор? И я никогда бы не рассказала об этом моменте моей жизни, потому что не хотела, чтобы ты разочаровался во мне, Адам.

— Но я разочаровался! — закричал он, ударяя кулаком об стену. — Я разочаровался, но я люблю тебя, — его голос сорвался на последнем слове. — Я так сильно люблю тебя.

— Забери это обратно, — сняла я кольцо с пальца. — Оно мне больше не понадобится.

Я позволила ему уйти, ничего не объяснив, хоть и знала, что буду скучать по этому человеку до безумия. Я буду нуждаться в нем каждую минуту, и все равно промолчала. Он заслуживал правды и заслуживал лучшего, чем демона внутри меня. Я умерла на мгновение, смотря в голубизну глаз Адама и на его отчаянный взгляд. Теперь там не было ненависти, а лишь непонимание и замешательство. Я справлялась со всем этим только благодаря тому, что знала, что теперь, кроме Эмили, у меня есть еще один человек, который защитит меня, несмотря ни на что. Я — Донна. Я всегда была сильной и выживала, но сейчас я задала себе такой глупый вопрос: «Как я буду дальше без его объятий?» В какой-то момент я думала, что начну умолять его простить меня, но понимала, что тогда он начнет меня жалеть, и все же не сможет поверить. Адаму нужно было время, и я дам ему его, продолжая любить так сильно и долго, как этот мужчина мне позволит.

Я знала, что буду любить Адама, и знала, что он полюбит меня, с самого начала. Но я не могла, да и не хотела останавливать этот процесс. Мне нравилось, что он не знает всего и воспринимает меня как чистый лист. Но вот теперь у него разбито сердце, а у меня, кроме этого, еще и чувство вины. Но несмотря на все, я думаю об Адаме постоянно, и мои глаза сияли только рядом с ним. Я хотела, чтобы он доверял мне, несмотря на то, что не знал большинства событий моей жизни. Я хотела, чтобы он узнал меня. Такой, какая я на самом деле, а не какой меня выставляют бумаги в архивах. Я мечтала, чтобы однажды они просто испарились, и я смогла выдохнуть, понимая, что теперь все в прошлом. Но все же как бы печально это звучало, я получила, что хотела. Теперь все действительно было в прошлом.

«Наконец-то я дома! Я закрываю за собой дверь. И запираю за ней весь мир». Джеффри Дивер.

Когда мы приехали ко мне домой, Эмили пошла в спальню и не выходила оттуда до самого утра. Я тоже хотела зарыться в подушку и выпустить немного эмоций, но у меня был ребенок, и у нее не было отца, так что кормление и обязанности никуда не убегут. Я завезла Оливию к репетитору, и пока она занималась, купила продукты, оплатила счета и посидела на стоянке, давая возможности себе и Эмили просто побыть наедине. Хотела бы я, чтобы это был страшный сон, но это была суровая реальность. Приехав домой с Оливией через два часа, я заказала еду из итальянского ресторана и включила дочери уроки французского. Да, она решила изучать еще один язык.

— У тебя есть виски? — спросила Эмили.

— У меня всегда есть виски, — ответила я, доставая бутылку. — Эмили, прости меня. Я…

— Не говори ни слова, Донна, — перебила меня подруга. — Ты ни в чем не виновата. В том, что произошло между нами, виноват только Брайан. Адам мог не доверять тебе, но мне Брайан был обязан это делать. Он давал мне клятву.

Подруга выпила два бокала спиртного и снова закрылась в комнате. Ее глаза были красными от слез, и тело выглядело так, словно на ее плечах застыла вся тяжесть мира. Так и пролетел весь день, насыщенный лишь болью и алкоголем. Перед сном я, как и всегда, разогрела Оливии стакан молока и, пожелав спокойной ночи, отправилась в ванную. Я включила душ и, сев на холодный кафель, выплеснула все, что чувствовала. Этому было суждено случиться, и невыносимая боль пронзила мое тело, пока я содрогалась от рыданий. Я хотела быть рядом с Адамом. Боялась уснуть, потому что увижу во сне его глаза. Его аромат всегда окутывал меня, и этого было более, чем достаточно для счастья.