Непримиримые 1

— Жаль, — криво усмехаюсь. — Мне было бы проще воспринять романтическую писанину. Хотя, научные статьи и литературу глотаю быстро. Вот вчера осилил пособие одного микробиолога. Как по мне. очень полезно и доступно написано. Жаль, что нет знакомых, с которыми можно было бы обсудить…. Слушай, — обрываю речь и перехожу к главному, будто меня только сейчас осеняет, — а сосед наш… он как раз микробиолог вроде, не возвращался? Куда он там уехал?..

— За границу, — смущается тотчас мама. Опускает глаза. — Так ты поэтому приехал? — больше походит на риторический вопрос. — Узнал, что Сергей Николаевич вернулся?

Перестаю улыбаться. М-да, маму не обманешь. Но все же не сдаюсь, пока не выясню, что интересует:

— Дочь его видели. Вот и уточняю.

— Не волнуйся, если и приехал, то ко мне не заходил. А Иришку я видела. Вчера мы с ее бабушкой болтали. Кстати, Ира вроде к вам в университет перевелась, на биохимическое отделение. Только на пару курсов младше.

— Да ты что? — изображаю удивление. — Ну, если она вернулась, вероятно, и Сергей Николаевич тоже попытается в городе закрепиться. Специалист замечательный — работа найдется.

Мама опять серьезнеет, заметно нервничает:

— Не знаю, — ведет плечом. В серых глазах мелькает смущение и даже грусть. — Я ему в друзья не напрашиваюсь. Он всегда был очень занятым мужчиной, а я сама… к нему в гости не пойду.

— Отлично, — ляпаю тихо. Натыкаюсь на задумчивый взгляд матушки и тороплюсь ретироваться, пока не оброню еще что-нибудь лишнее: — Мамуль, я тебя обожаю. Все вкусно, но я так устал… Мне бы душ принять и поспать.

— Да все понимаю, — кивает отстраненно мама. — Твоя комната — твоя… Посуду оставь, сама помою.

Я узнал, что хотел, поэтому встаю. Чмокаю родительницу в щеку и, перепрыгивая через две ступеньки, поднимаюсь к себе на второй этаж.

Распахиваю дверь, на ходу стягивая футболку, но так и застываю на пороге с ней в руках, глядя в окно соседнего дома.

Картинка захватывает внимание полностью и бесповоротно.

Соседка у себя. Крутится перед зеркалом во всю створку шкафа, вытирая мокрое тело полотенцем. Изящная, статная, длинноногая. Голая…

Ловко водит руками, промакивая тканью влагу с аккуратных плеч, спины, округлых бедер, одной ноги, другой. Довольно крупная грудь покачивается в такт движениям.

Черт! Ирка так и не научилась зашторивать окна! Воистину привычки искоренить невозможно.

Жар тотчас приливает к паху. Сердце грохочет мощнее, грудь жадно вздымается. Твою ж…

Так возбуждаюсь от вида девчонки, что и рад бы отвернуться, но уже не могу. Она словно магнит притягивает взгляд.

Нагая… Беззастенчиво бродит по комнате.

Прищуриваюсь, всматриваясь в темное пятно на спине, точнее, лопатке… У Королька есть тэту?! Ого, и зоне бикини?!.

Что именно, не могу разглядеть, но однозначно что-то мелкое.

Ирка долго ковыряется в комоде, выискивая комплект нижнего белья.

А как она его надевает?!

Тихо взвываю, ибо в паху уже нестерпимо пульсирует. От такого возбуждения может помочь лишь секс, да где ж его взять?!

Б’”, надо было у Лерки остаться, она бы быстро справилась с моими низменными желаниями и укротила либидо. Но подруга далеко, а вот душ — близко.

Только свет в противоположном окне гаснет, сдвигаюсь с места. Правда так, точно угодил в жидкий цемент, и пока стоял, тот прихватился.

Хлопнув дверью, ступаю в душ, где стою под ледяными струями, пока зубы не начинают отбивать чечетку.

Чертов Королек!

Что с ней не так?

Что со мной не так?!

Она всего лишь соседская девчонка. Ну и что, что голая. Сколько я их повидал? Десятки? Сотню? Но почему-то именно вид обнаженной соседки всегда доводит до неистового возбуждения.

Всегда!

Первый раз это случилось, когда гормоны только начинали брыкаться. Лет в четырнадцать-пятнадцать. Тогда случайно увидел, как Королек переодевалась ко сну. Ее хрупкая невинность, тело, только начинающее оформляться из угловатого, подросткового в девичье. Крошечная грудь, плавный изгиб бедер, длинные ноги…

Вот тогда я впервые ощутил настолько дикое желание, что извел пачку салфеток точно, пытаясь хоть как-то утолить голод плоти. Старательно избегал Ирку, а при встрече ничего не мог с собой поделать, и поэтому сопротивлялся всеми разумными и доступными способами: словесно нападал, едко шутил или пытался причинить боль. Но дома, наедине с собой и правдой, сдавался — точно послушный пес ждал, когда Королек вновь выйдет из душа и начнет переодеваться.

Черт! Но ведь пора подросткового периода должна была закончиться! Подсматривать за голой девчонкой?! Какой бред! Но об этом можно было бы говорить кому угодно, но только не своему разуму и тем более либидо. Первый отключался напрочь, и поэтому наружу выпячивалось второе — плотское и низменное.

Полночи кручусь в постели, но так и не могу уснуть. Образ новоиспеченного Королька доводит до помутнения в голове. Как себя не убеждаю, что она всего лишь красивая заучка, которая всегда выбешивала своим умением с достоинством принимать удары судьбы и насмешки окружающих, уже готов по старинке рукоблудством заняться, но вовремя спохватываюсь.