Непримиримые 1

На вопрос, где была парочка, ни Антон, ни Ксюха вразумительно не отвечают, но жгучий румянец на щеках подруги красноречивее слов. Между Ксю и Тохой что-то было. К тому же ее губы аж пылают, а на шее парня откровенно алеет засос.

Докапываться до истины лень, уж очень домой хочется, поэтому мы загружаемся в такси и катим прочь. Во время движения решаем, куда ехать. Общаги уже закрыты. Мне домой — дальний свет, да к тому же в таких нарядах нам точно не будут рады знакомые и родные. А тут и Нюта в ударе — искренне удивляется, почему никто не предлагает вернуться к ней. Конечно, мы не против. Поэтому вскоре такси останавливается возле ее подъезда.

Уже в квартире подруги, которая, ко всеобщему удивлению, требует продолжения банкета, кое-как успокаиваемся. Спартак, владеющий умением трепом уморить до сна кого угодно, остается с Анной в комнате, а мы тихо жмемся на кухоньке. Только Леня возвращается, самодовольно ухмыляясь: "Крошка спит, она устала…", — выдыхаем с облегчением и садимся перекусить, чем остается. Перешептываясь, пьем горячего: кто чаю, кто кофе, и, на цыпочках прокрадываясь в комнату, укладываемся на ночлег.

Как ни выматываемся после гулянки… на квартире… в приподнятом настроении… ночью в таком составе впервые, поэтому никто не может сразу же уснуть. Тихо болтаем. Вспоминаем посиделку, вечеринку. Я пока не раскрываю правды, кто наши спасители — мне нужно с мыслями собраться для начала. Так что разговор медленно перетекает от темы к теме, пока не роняю:

— Ладно, Нюта не ведала, что творила, но ты, Спартак…

— А что я не так сделал? — искренне недопонимает парень.

— Ты мне психику чуть не разрушил! — наконец признаюсь. — Я тебя видела с двумя!..

— Уф, — выдыхает нарочито громко парень. — А я уж подумал… А что такого, ну, нравятся мне девчата в кучке.

— Пучками? — ахает со смешком Ксю.

— Ага, — киваю значимо. — Картинка до сих пор перед глазами, — отыгрываю роль напуганной до конца жизни. — Он… — сглатываю нервно, — и две девахи…

— Да ты большой гигант грязного много-девчато-штучного секса?! — шикает восхищенно подруга.

— Ты их обеих, что ли, насаживал? — озадачивается сонно Нюта, хотя до сего момента все уверены, что она спит.

— Какие же вы неопытные, — отмахивается устало Спартак. — Каждая была занята своим делом…

— Ты их хоть знал? — уточняю кисло.

— Конечно! — самодовольно кивает парень. — Мои одногруппницы. Лесбиянки, но иногда балуемся… Мне нравится такая необременительность. С одной подругой сложнее. Капризы, голова болит, настроения нет. месячные…

— Фу, — кривится Ксения. — Как пошло… и банально!

— Это нормально, — в свою очередь пожимает плечами Нюта. — Особенно когда секс не приносит удовольствия.

— Тогда нужно менять партнеров, пока не найдется тот, с которым все чики- пуки будет! — знающе поясняет Спартак.

— А я считаю, ненормально, — бурчу сердито. — Секс… это ведь… это…

— Ой, ну нравится ему такое, — ни с того ни с сего поддерживает парня Ксения. — Тебе с одним, ему с несколькими, — хихикает в ладошку. — Может, и тебе… поэкспериментировать? Или ты уже? — вопрос ставит в тупик. Несколько минут молчу.

— Да на самом деле не знаю, что нравится, — утыкаюсь лицом в подушку, вспоминая, как на меня подействовала близость с Игнатом. Непроизвольно сравниваю ощущения с теми, которые испытывала, когда встречалась с Лианг Джи Линем, с Андерсом… другими.

— То есть? — настороженно уточняет Спартак.

Нет, я знала, что этот вопрос прозвучит, но накрывает волной смущения, и я продолжаю молчать.

— Ир… Почему? — озадачивается Ксения.

— Мало экспериментировала? — свою каплю добавляет Аня с крохотной толикой ехидства.

— Я… девственница. — выдавливаю стыдливо.

— Что?! — теперь уже комнату наполняет дружный вскрик.

— Что-что? — бурчу насуплено и оборачиваюсь. — Вот как-то не случилось…

— Не случилось?.. — озадачивается не на шутку Леня. — Европа, где детям с четырех лет преподают половое воспитание, где их именуют трансгендерами, а родителей — родитель один и родитель два… Где узаконены однополые браки и связь с животными. Где легализована проституция и легкие наркотики. Ты прожила несколько лет и не поддалась всеобщему безумию греховного разврата?

— Нет, — настораживаюсь. Страшно представить, какие мысли в голове Спартака еще кучкуются, если он так просто рассуждает на столь щекотливую ему… Причем недоумевает на полном серьезе!

— Как ты могла?! — то ли досадует, то ли настолько умело разыгрывает недоумение, что неуверенно выдавливаю:

— Не поверишь, еле удержалась… Еще бы год-два и точно бросилась в объятия цивилизации, чтобы познать все прелести такой жизни.

До последней фразы Леонид жадно ловит каждое слово, но когда сарказм раскрывается, Спартак разочарованно закатывает глаза, Ксю прыскает, Анютка опять икает через смех. Веселье хорошо сглаживает момент, но зря надеюсь, что Ленька отстанет, поэтому очередной каверзный вопрос: «Может ты фригидна?» — всех затыкает и особенно меня. Я и без того смехом давлюсь, а тут…

— Могу поработать над тобой… — милое предложение от Спартака, которое приводит в себя.