Непримиримые 2

Уже шагая к двери в гараж, хлопаю себя по лбу, а возвращаясь к столу, из кармана джинсов выуживаю несколько купюр. Кладу перед пожилой четой.

Дружное: «Игнат», — тормозит, еще не успеваю отвернуться.

— Игнат, — суетливо бормочет Юлия Степановна, — я же сказала…

— Я приживалка, но на кусок хлеба средства есть. Это не обсуждаемо!

Ира

Я проснулась в постели с Игнатом?!

Я проснулась в постели с Игнатом!

Я! Проснулась! В постели! С Игнатом!

Не хочу показаться истеричкой, но, блина, я безмолвным криком пытаюсь разорвать тишину, потому что проснулась в постели с парнем, которого ненавижу! От которого меня трясет! Который вечно портит мне жизнь! И который… меня пугает до нервного срыва своим мужским обаянием и наглым напором.

Я собиралась держаться от него подальше, но проснулась в его объятиях! Реально! Он меня обнимал… Крепко и в то же время нежно, подгреб к себе и уткнулся носом в мой затылок…

От воспоминая щеки начинают гореть, в животе растекается мерзкое тепло.

Что за фигня? Почему я так реагирую на соседа?

А-а-а! Не хочу!!!

Вот так и было, когда проснулась… Только сообразила, где я и кто рядом, чуть в голос не завопила от ужаса!

Не желаю лишний раз плакаться и надоедать своими проблемами, но мне нужен совет. Подруги! И к счастью она у меня есть. Ксения!

По соцсетям точно не буду вести переписку — а вдруг Игнат залезет? Не уверена, что он такой, но и в обратном тоже.

Поэтому нужно по телефону или встретиться лично.

Анютка — хорошая, но она не так сильна в жизненных ситуациях с мужчинами, как Ксю. Да к тому же последнее время Сежикова часто в задумчивости витает, затаенная улыбка, одухотворенность. Отвечает на загадочные звонки, личным не делится, а из лаборатории сбегает раньше остальных.

Влюбилась, как пить дать! И, как понимаю, роман у нее с Артемом. Неожиданно и удивительно. Вот же судьбоносная вечеринка!

Кстати, Антон тоже нет-нет, да и спешит по делам. Еще тот шпион. Ни разу не обмолвился, куда уходит, почему…

Я стараюсь не приставать с расспросами — если захотят, сами расскажут.

Не знаю, как они, а я созреваю! Мне необходимо выговориться!

Вот и сегодня Нютка с пунцовыми щеками и блеском в глазах виновато бормочет:

— Знаю, что нужно работать, но мне очень уйти нужно…

— Конечно, — веду плечом. — Только не забывай про конец учебного года. Нам предстоит многое доделать. Проект под ударом!

— Ага, понимаю, — неопределенно кивает девушка и прикусывает губу. — Сегодня лишь на часок раньше.

— Ясно, — бросаю сухо, — личная жизнь, куда без нее…

Домой меня, ясное дело, не тянет — там оккупант может быть. А я пока не знаю, как себя вести, чтобы спокойно сталкиваться с ним лицом к лицу. Особенно после того, как гад меня в постель уложил, да принагленько рядом уснул. Я с утра еле из его оков выбралась…

Поэтому сижу в лаборатории даже после ухода Тохи. Себя уговариваю, «еще немного, для работы полезно», но на деле просто оттягиваю момент возвращения домой.

— Ксю, — тяну в трубку, когда решаю, что только она мне может помочь.

— Да? — голос подруги звучит странно приглушенно.

— Я помешала? — задумчиво умолкаю.

— Ну, скажем так, — хихикает Ксения, — я одновременно пытаюсь и с тобой говорить, и одеться для свиданки.

— У-у-у, — скулю разочарованно. — Ты сегодня занята?

— Планировала, — пыхтит Ксю, — но если у тебя горит, — добавляет уже более спокойно и рассудительно. — Что-то очень-очень важное…

— Ладно, не буду мешать, — отзываюсь с толикой обиды. Нет, не на подругу, скорее на ситуацию.

Уже почти пальчиком успеваю мазнуть по экрану, как слышу:

— Ир, — виновато зовет Бравина, — очень надо?

— Да, хреново мне, — признаюсь, как на духу. — Очень выговориться нужно! А ты, так и…

— Черт, — брякает Ксения. — Час-два терпит? — уточняет заискивающе.

— Ага, — соглашаюсь спешно. — Я пока в лаборатории поработаю.

— Отлично! — радуется Ксю. — Давай в кафешке напротив, где мы и встретились.

— Спасибо, — выдыхаю благодарно.

Кладу трубку и погружаюсь в формулы, пробирки, склянки и записи.

* * *

— Уф, прости, — плюхается на мягкий диван в кафешке Ксения, — успела.

Мда, полчаса опозданием почти не считается…

— Ага, — гляжу на раскрасневшееся лицо подруги, светящиеся счастьем глаза, на улыбку, что не сходит с губ. — Ты с Антохой мутишь? — без предисловий и сюсюканья.

Ксения тотчас пасует, взгляд становится испуганным. На щеках бледные пятна выступают:

— Зачем так?.. — выдает обиженно и прикусывает губу.

— А как надо?

— Ну, — тянет Ксения. — Черт, — тихо шикает, — так заметно?

— Я могу быть глупой, слепой, но дважды два складывать умею, — отрезаю нарочито хмуро. — После той вечеринки Ярович сам не свой. То формулу не так перепишет, то пробирку уронит, то отзывается невпопад. Да и ты… — перевожу взгляд на чашку с чаем, что кручу в руках. — Мне на глаза вы ни разу не попадались вместе, но я догадалась.

— Прошу, — шепчет Бравина, косясь по сторонам, не слышит ли нас кто. — Никому не говори, я и сама толком ничего не могу понять. Не хочу… То есть хочу… — опять жует губу.

— Обижаешь, — теперь мрачнею не показно. — Кому и что говорить? Я рада за вас…