Непримиримые 2

Нет уж, пусть сама… Сама пьет, сама идет! Да и не стоит мне на глазах публики из себя святого корчить, ее подставлять, если вдруг «знакомые» Голема рядом.

Если светиться не буду, девчонку мимо пропустят. Тачку у соседа взял, поэтому она не засвечена…

Королек некоторое время осматривается в поиске меня, потом коряво выуживает телефон. Несколько секунд возится, прижимает к уху.

Мой аппарат тотчас начинает гудеть и вопить.

— Я чуть дальше, иди к перекрестку, — бурчу в трубку, гипнотизируя Ирку. — На вашей «Реношке»!

— Издеваешься? — недовольно ворчит соседка. Неустойчиво разворачивается и водит пьяным взглядом по ряду машин, пока не начинает кивать: — Вижу, — отправляется в путь и выговаривает свое «фу». — Блин, а чего еще дальше, за углом не остановился? Ну или за пару кварталов… И почему в нашей?..

— Так надо! — сбрасываю вызов.

Через несколько секунд Королек открывает переднюю дверцу и валится на сидение рядом с водительским. Крутится, устраиваясь удобнее и пытаясь ремнем пристегнуться:

— Побоялся, что меня с тобой твои красотули застукают? — морщит нос зараза.

— Мгм.

Зачем отрицать столь веский и удобный довод?

Надоедает наблюдать нелепые потуги Королька справиться с ремнем безопасности и замком. Рывком перехватываю и спокойно вставляю в крепеж до щелчка.

— Понятно, — мрачнеет Ирка, не оценив помощи. — Я так и не поняла, откуда у тебя мой номер, — выдыхает алкогольным амбре. Теперь морщусь я. Чуть мотаю головой. Начинаю движение, нет-нет, да и посматриваю по зеркалам, нет ли слежки. Вроде все спокойно и хвоста не вижу.

— Неизвестный абонент как-то обрывал телефон.

— Сохранил? — изумляется Королек. — Зачем?

Молча окидываю девушку хмурым взглядом и вновь уставляюсь на дорогу.

— А-а-а, список жертв, — тянет с таким опустошением, что не выдерживаю.

— Какой еще список? — удивленно кошусь, преисполненный негодованием. — Какие жертвы? И какая, на х***, жертва из тебя?

— Такая самая… которая на х***.

На миг затыкаюсь; в моем телефоне, и правда, большая часть номеров — девчата. Раньше не задумывался.

Пьяная, умная, трезво мыслящая глупости. Парадокс.

— Ирк, не накручивай! — бросаю сухо. — Ты звонила, я сохранил. На всякий… Вот он и случился!

— Значит, обратно в клуб меня вернешь?

— Если надо…

— Надо, — то ли кивает, то ли мотает головой Ирка. — Девчата очень пьяные. Не хочу их бросать.

— Могу узнать, что за праздник?

— Женской солидарности, — неопределенно ведет плечом Королек, еле шевеля языком. — Одну бросили, вторую лишили невинности, третья влюбилась, да вот только не может смириться с судьбой.

— Если правильно секу, ты та бедолага, кого девственности лишили?

— Ха-ха-ха, — выдавливает ядовитые смешки Ирка.

— Королек, твоя беда самая ничтожная. И довольно приятная… — добавляю значимо.

— Кому как… — насупливается.

— Да по-любому, — настаиваю на здравомыслии. Да и на чувства бы напереть. Ведь понравилась же ей близость со мной? Пусть не первый раз, второй — точно.

Мне, черт возьми, это важно знать!

— Хм, наверное, поэтому я самая трезвая, — кисло рассуждает Королек, бестолково смотря в лобовое.

Напряжение немного отпускает.

— Ого, если ты «самая», боюсь представить, что с другими.

Кидаю взгляд на соседку, ее веки медленно опускаются. Ирка сворачивается калачиком на сидении, подтягивает ноги… уже без обуви:

— Я чуть вздремну?

— Мгм, — киваю, хотя моего разрешения явно не требуется.

* * *

Пока едем к клубу, где сегодня гуляет свора Шумахера, нет-нет, да и поглядываю на соседку.

Мне ее не хватало… весь день. Весь! Чертов! День!

Пусть в таком состоянии, но зато рядом.

В душе ворочается нечто доселе неизведанное, колючее, ядовитое… неприятно болезненно шкрябает сердце.

Влип я… Как пить дать влип! В дерьмо под названием «чувства».

А ведь я к этому никогда не стремился, наоборот, избегал всевозможными способами.

Бл***, без боя не сдамся. Не позволю какой-то непорочной ботаничке меня вот так быстро к рукам прибрать! Я слишком развязный для этого. Брутально независимый. Зверски голодный до жизни и до свежих, новых ощущений, девчат.

Тогда почему даже мысли не было рассказать Штыку или Артему, что спор выигран? Да, по сути, что мне с этого спора? Глупое желание? Да плевать на него с высокой колокольни!!!

Единственное «но» — не люблю проигрывать.

Прям болезненно. Я не умею и не люблю проигрывать!

Кошусь на спящую Ирку.

Впервые готов умолчать и нарочно слить победу.

Да и какая нахрен победа?! Кабала посмертная… Геморрой пожизненный! Нечем гордиться! Победа из разряда «победа хуже проигрыша»! Лучше бы не лез в петлю…

Останавливаюсь возле клуба «ВинЧ».

Можно, конечно, Королька потрясти, чтобы она машины, припаркованные возле здания, осмотрела, но просто выключаю зажигание и смотрю на спящую девчонку.

Убираю прядь волос, лежащую на щеке, заправляю за ухо. Ирка с недовольным видом мычит, кривит лицо, головой невнятно ведет.

Ты посмотри на нее! Продолжает упираться!

Сердце раздраженно екает, в груди расползается до скрипа на зубах сладостное тепло.

Когда же ты ластиться-то будешь? Ершистая!

Все «отстань», да «уйди»…