Непримиримые 2

В ожидании администратора облокачивается на ресепшен и постукивает носочком кроссовка о пол. Только появляется Франкенштейн, тотчас расцветает в улыбке. Тощий… ого, он, оказывается, тоже умеет губы растягивать в улыбке, до сего момента я в этом сомневался. В общем, парень даже выходит из-за стола, обнимает Королька.

— Верст, ты чего? — отвлекает меня от просмотра голос Славки.

— Все норма, — бросаю как можно небрежней, — давай, крути простые элементы. Без основы…

— …Не вытянуть сложного, — продолжает за меня Морж с кривой ухмылкой. — Помнится, это я тебе говорил, — на последнем слове друган заметно мрачнеет.

— Мгм, — киваю довольно, — у меня был лучший учитель, — совершенно не пытаюсь лестью подбодрить Славу. Я вообще не любитель врать зазря или хвалить, но если есть возможность сказать правду, когда она жизненно необходима — скажу.

Друг застывает на месте. Серьезнеет:

— Верст, ты реально считаешь, что я…

— Морж, ты справишься, только если сам захочешь изменить свою жизнь. Если ты еще не понял, мы до чертиков устали тебе подставлять плечи. Да и не только… — хмыкаю пошленько. — Сколько можно подставлять наши зады?..

— Они ничего такие, — подхватывает низкую шутку друган.

— Да иди ты, — толкаю в грудь, и Морж неуклюже ухает, дурашливо распластавшись в центре чаши, где мы катаемся. Он делает это так дилетантски, что оказывается зачинщиком небольшого завала: народ не ожидает, что какой-то чел самое кассовое место телом перекроет.

Короче, о Славку запинаются, а некоторые, уходя от столкновения, спрыгивают с досок… Друган ржет, как идиот, но зато в тусовке, где ему очень рады. Ребята без злобы смеются, начинают с ним болтать. Вскоре уже руки жмут, по спине хлопают. Несколько девчат откровенно заигрывают, вернее, их интересует, что у Моржа с лицом. Еще бы, синюшно-зеленый… Любая нежная душа рыдает, глядя на беднягу-парня. А Славка умело плетет историю, как благородно спасал друга от мега-зла, но в итоге попал под раздачу.

Девичьи сердца разбиты благородством Моржа, его верностью дружбе. Я чуть сам слезами не давлюсь, правда, от смеха. Еще через некоторое время Славка входит в кураж и, забыв обо мне, дурачится, красуясь перед новыми друзьями. А особенно перед одной девушкой. Она держится в сторонке, но как бы и при их компании. Молчаливая, тихая, но не забитая. Она больше напоминает волчицу, которая может дать отпор, знает, на что способна, но при этом не лезет в центр событий. Такие девчата сильные, поэтому у них нет толпы поклонников. О подобных ломают зубы и когти. Их боятся и уважают.

Когда ей надоедает корявость Моржа, — а он от души старается показаться еще более неумелым, — девушка мотает головой, мол, и на кой ты, дурак, встаешь на доску, коли ноги кривые? И… нет, не спешит на помощь — толкает в плечо, всем видом показывая, что ей плевать на его заигрывания, и укатывает на доске подальше. Славка грустно проводит взглядом гордую красавицу.

Э-э-э, зацепила девчонка его…

— И что руки опускаешь? — подъезжаю на скейте к другу, тоже смотря на прямую спину удаляющейся девушки.

— Да на кой я ей? — убито шепчет Славка. — Она вон какая… — в голосе благоговенье и трепет, такая реакция даже улыбку вызывает.

— Ага, а ты вон какой… — киваю в тон.

— Ушлепок я и нищеброд, — подытоживает Морж. — Не хочу навязываться.

— Ну и дурак, — ляпаю просто. — Девушек надо завоевывать, так почему бы не начать?

— У меня жизнь на волоске, какие девчата? — впервые за долгое время слышу разумную фразу от друга.

— Никто тебе не предлагает на ней жениться, — рассуждаю задумчиво. — А друг бы тебе пригодился…

— Думаешь? — озадачивается не на шутку Славка, с большим пылом вперивая взгляд в девушку.

— Мгм, — киваю уверенно, а сам выискиваю Ирку.

Не хочу выдавать бурный интерес, но не смотреть — трудно. Прям жизненно важно глянуть на нее хоть глазком. Она — магнит. Мне важно знать, что она рядом…

Последний раз видел, что она все же осталась кататься — облюбовала центральную рампу. Сейчас Королька там нет, поэтому, обшаривая помещение, все больше паникую, но, уже всматриваясь в дальнюю площадку, душа начинает ликовать — Ира там, вот только… перед ней красуется Вадим Лавин! Девушка сидит на верху платформы, свесив ноги и удерживая доску на коленях. А шут-Лава и так, и сяк пируэты крутит.

Тварь, заигрывает, пишется, словно петух перед курицей.

Королек улыбается, бросает явно подбадривающие реплики, в ладоши хлопает. Лавин делает очередной прокат и запрыгивает с доской к Ирке на платформу. Плюхается рядом, подталкивает мою соседку плечом. Тянется… Бл***, шут гребаный. Смахивает с лица девчонки… прядь волос?!.

Что за романтическая лебеда? Ужимка дебила.

— Э, ты куда? — удивленно одергивает Морж.

— Да поговорить нужно кое с кем, — отзываюсь размыто.

— С Иркой? — посмеивается Славка. — Кстати, ты как, успел ей вдуть?

Жесть, как грубо звучит. Не то чтобы я не пользовался такими словечками, но применительно к Ирке — как-то не айс. Особенно из уст Моржа. Вот если бы Королек попросила ей…

Ой, твою ж, не надо о таком. Я в общественном месте и мое возбуждение — на потеху народу будет.