Непримкнувший. Воспоминания

Хрущев по натуре своей непоседа: любит путешествовать, забираться в новые для него места, охотиться, проводить время за шумными празднествами и пиршествами.

При Сталине все было скованно и поднадзорно. Никто (кроме В.М. Молотова, как министра иностранных дел) никуда не ездил. Положение было такое, что не забалуешь. Теперь Хрущев сам решает: когда ему ехать, куда, в какой компании, на какой срок, с какой миссией или без всякой миссии. И он упивается обретенной свободой и властью.

Прощание с провожающими. Старт. Ночная Москва с воздуха оставляет впечатление грандиозной феерии: по черному бархату сверкающими бриллиантовыми нитями вытканы гигантские линии, прямоугольники, замысловатые узоры. Крутой разворот – и мы легли курсом на восток. Нам предстоит покрыть расстояние в 6200 километров по маршруту: Москва – Казань – Курган – Омск – Свердловск – Новосибирск – Иркутск – Улан-Батор – Пекин. Наши женщины, наслушавшись шутливых рассказов о трудностях полета, побаиваются «болтанки» над пустыней Гоби.

Я испытываю глубокое внутреннее волнение. Китай – величайшая по населению страна мира. Страна, заря истории которой, судя по найденным под Пекином остаткам стойбища синантропов, взошла еще в каменном веке (нижнем палеолите). Страна, являющаяся одним из главных центров (если не главным центром) происхождения человеческой цивилизации. Страна, обладающая необъятными материальными и духовными богатствами. Страна, которая вступила теперь в полосу великих революционных преобразований во всех сферах общественной жизни. Как она выглядит? Что она делает? Каковы ее люди? Как хочется глубже проникнуть и правильно понять важнейшие стороны ее бытия!

Под крылом самолета – бескрайние завалы облаков, как гигантские снежные чудища. В Свердловске осматривали новый аэровокзал. Наша в общем-то слабенькая серебряная птица время от времени проваливается в воздушные ямы. Подходим к сибирской столице. А мозг повторяет только что прочитанную фразу в «Набобе» Альфонса Доде: «Под бесцветным, прокопченным небом, исполосованным тонкой сеткой дождя, затянувшего, словно вуалью, реальный мир…» Как это похоже на сибирское небо.

В 13:20 мы опустились в Новосибирске.

Здравствуй, земля сибирская!

Двадцать лет назад, в полосу великих революционных преобразований в деревне, я работал здесь в Чулымском районе, в качестве начальника политотдела.

Решено сделать здесь небольшую передышку. Местное руководство доставило нас в загородный дом отдыха. Вековой сосновый бор. Могучая и суровая Обь, протянувшаяся на 3680 километров – от предгорьев Алтая до Карского моря.

С чувством гордости и волнения осматривали мы столицу Сибири. На месте некогда замшелого городка с несколькими крохотными кожевенными, мыловаренными, лесопильными заводиками, волею Революции вырос сибирский исполин. Город первоклассного машиностроения, могучих и умнейших станков, металлообработки. Город вузов и научно-исследовательских институтов во главе с Западно-Сибирским филиалом Академии наук СССР. Город, в котором величественный театр оперы и балета вмещает 2000 зрителей.

Мы прикорнули пару часов, затем в кромешной тьме снова взмыли ввысь и взяли курс на Иркутск.

Под крылом – вековая тайга. Уже слегка заснеженные сосны, кедры, лиственницы. Садимся – на земле изморозь. Холодно. Гостеприимные иркутяне раскинули на аэродроме вместительную палатку и пригласили нас туда погреться. Кастрюли с ухой из ленского тайменя и байкальского омуля и хариуса источают божественный аромат.

Вдохновившись согревающим, Хрущев сразу взобрался на своего Росинанта и стал допрашивать местных руководителей, как дела в области с кукурузой. Те, конечно, стали заверять Хрущева, что кукуруза в Восточной Сибири произрастает великолепно, что в прославленных хозяйствах выращивается кукуруза высотой в 2,5 метра (тут же был продемонстрирован стебель, заранее засушенный и запрятанный за кастрюлями с ухой), а в других прославленных хозяйствах она дает 1500 центнеров силосной массы с початками.

Со сладострастием уплетая жирную и ароматную уху, Хрущев предписал иркутским руководителям, чтобы каждый колхоз с весны посадил не менее 90 гектаров кукурузы. Руководители заверили, что приказание будет выполнено. Почему названа была цифра именно 90, ни Хрущев, ни иркутские плановики, ни местные руководители объяснить, конечно, не смогли бы.

И вот мы оставили мокрый снег и изморозь Иркутска. Снова кабина самолета. Остается последний этап: Иркутск – Пекин, это 1800 километров. По прогнозу, до пустыни Гоби нас ожидает густая облачность, а в облаках – обледенение. Прошли уникальное и самое глубокое в мире озеро Байкал. В Кяхте пересекли советско-монгольскую границу. Первоначально предполагался заезд в столицу Монгольской Народной Республики. Но затем этот план был пересмотрен.

За Улан-Батором вошли в безоблачную, голубую зону воздушного океана. Яркое солнце. Летим над пустыней Гоби. Жарко. Порядком болтает. Теперь из недр этой пустыни начинают извлекаться природные богатства – олово, нефть.