Неприрученное сердце

– Лейтон, ты – гений! Пора спать.

– Я же тебе помог! – смешно завопил он.

– Помог. Но пока ты не изобрел инструмент, чтобы подчинять время, будешь ложиться в восемь. Быстро беги! И, Лейтон, спасибо. Ты действительно очень, очень помог.

* * *

Роми подвинула к себе ноутбук и вошла в электронную почту. Мальчики из таможни до утра сообщение не получат, но оповестить их о возможной проблеме не помешает. Пусть последят по своим радарам за парком.

Она уже на две трети справилась с подробным описанием недавнего происшествия, когда ноутбук просигналил, что получена новая почта. Сообщений было два: от Даррена из полиции и от Карли из Чикаго.

Сначала она открыла сообщение Даррена и недоверчиво уставилась в экран: сбивший кенгуру внедорожник оказался зарегистрирован на имя брата Клинта. В парке орудовал не какой-то там злоумышленник, а Джастин! Но почему он не сказал? Ведь в Уайлд-Спрингс налажена служба оповещения обо всех происшествиях в дикой природе парка. Не криминальное же это преступление?!

Роми тряхнула головой. Вечно ей чудятся прячущиеся в тени террористы. Хорошо, что она еще не отправила на таможню сообщение, полное всяческих подозрений и теорий. Она удалила послание, на составление которого потратила полчаса, и открыла сообщение Карли. И душа у нее ушла в пятки.

* * *

– Роми, что случилось? Вы прислали такое сообщение...

Она вздрогнула не только потому, что вечер был прохладным. Как приступить к разговору?

«Спасибо, что пришли, Клинт. Кстати, ваш брат официально признан преступником. Кофе?»

Он нахмурился и взял ее за руки:

– Вы дрожите. Сядьте сюда.

Она высвободилась. И так-то трудно заговорить, ведь Клинт не желает слышать ничего плохого о Джастине. Она обняла себя руками и прошла мимо него к двери.

– Мы можем поговорить снаружи, Клинт? Лейтон спит.

– Конечно. А что, предполагается шум? Если это о том, что накануне...

– Нет. Давайте выйдем, – отозвалась она дрожащим шепотом.

Она вышла на небольшое заднее крыльцо дома его родителей и попыталась собраться с мыслями. Клинт пристально наблюдал за ней, но ничего не говорил. Роми спешно проигрывала в голове разные сценарии, но любой из них ранил бы Клинта.

Наконец она начала с самого легкого:

– Ту кенгуру убил Джастин.

Он напрягся и стиснул зубы:

– Роми...

– Выслушайте меня. Тем вечером, когда я вывихнула лодыжку, я нашла машину на стоянке. Оказалось, она принадлежит Джастину. Я всего час назад получила подтверждение из Лицензионного общества.

У него на скулах загуляли желваки.

– Вам еще не надоело цепляться к Джастину?

– Я к нему никогда не цеплялась, Клинт. – Роми выпрямилась, как будто это могло что-нибудь изменить. Но все-таки надо было продолжать: – А вот теперь я...

– Роми, он извинился. Он сказал...

– Вы будете слушать? Это не имеет никакого отношения к тому, что ваш брат попытался меня... лапать. Начиная поиск по номеру машины, я даже не подозревала, что это касается вашего брата.

Клинт искоса, прищурившись, смотрел на нее. Человек, от одного взгляда которого она поднималась до небес, мог всего лишь горьким взглядом сровнять ее с землей.

– Он сбил кенгуру и не сообщил об этом.

– Так предъявите ему иск, Роми. И если это он, я прочту ему длинную нотацию об ответственности. Это несчастный случай, но не федеральное преступление.

Если бы... Даже сейчас он ей не верит. Но надо продолжать. Хоть это и причинит ему боль.

– Клинт, есть еще кое-что...

– Держу пари, что есть. Вы не вы будете, если не добьетесь своего.

От ядовитого тона она стиснула зубы. Горло перехватило от страха. Исчезла последняя смелость.

– Нет уж, Роми, теперь не останавливайтесь. Выкладывайте все. Что еще натворил мой бедный больной брат?

Едкий тон резанул ее как скальпелем. Теперь она могла бы швырнуть ему в лицо всю правду о Джастине. Но ведь это так ранит Клинта... А раненый Клинт ранит и ее. Вдвойне. Есть только один путь.

– Я... я беспокоюсь за какаду. Поврежденная ограда... Я думаю, это связано с Джастином. Записка из таможни...

– Стоп!

Он повернулся к ней. Глаза его сверкали такой яростью, что она, вжав голову в плечи, невольно попятилась в угол. Обычная техника выживания, но из-за этой трусости она почувствовала отвращение к себе.

Клинт замер. На несколько долгих, холодных секунд. Потом с проклятием отступил. Она чувствовала, как слезы жгут глаза. Только бы не заплакать. Сейчас нельзя. Она подняла голову и встретила взгляд его широко раскрытых, потрясенных глаз. Кровь шумела у нее в ушах, пульс частил, в горле пересохло. У него было такое пустое лицо, что это чуть не уничтожило Роми. Но он должен узнать... Должен, наконец, выслушать...

– Джастин выслан из США за употребление наркотиков, Клинт. Серьезных. На него заведено дело.

Она наблюдала за сменой эмоций на его лице: ужас, горе, смирение. Он опустил глаза:

– Я знаю, Роми...

* * *

Она едва расслышала это тихое признание, потому что рядом в темноте заухала сова. Роми втянула ледяной воздух и надолго замолчала. Наконец хрипло заговорила:

– Зачем же я тогда рву сердце, решая, как вам лучше сказать?

Клинт опустился в кресло-качалку: