Непристойно-3 (ЛП)

больше двадцати. Имя моей матери было написано на каждом. Препараты, которые Тейлор все еще

не выкинул.

Я схватила пузырек самым сильным препаратом внутри и открутила крышку. Мои руки были

тяжелыми, неуклюжими и медлительными, но она все равно поддалась, обнажая большие, белые

таблетки. На мгновение я уставилась на них. Изучала их. Сосредоточилась на них. Они были

созданы, чтобы исцелять, для чего бы они не были. Они были созданы чинить, ремонтировать.

Помогать. Но я не для этого собиралась их использовать.

Таблетки в пузырьке были ответом. Они решат все мои проблемы. Они заберут меня из этого

долбанутого мира, в котором я нахожусь. Они спасут меня. Они станут единственной вещью, которая

может спасти меня.

Я наклонила пузырек до конца, принимая так много таблеток в свой рот, сколько могла. В горле было

сухо, и только несколько провалились в него. Я открутила кран и засунула свое лицо под него, вынуждая таблетки провалиться в мое горло. Во рту был привкус хлопка, и я подавилась, мое горло

хотело избавиться от них, но я не позволила. Я заставила их все провалиться. Пока все не

закончились, и пузырек не оказался пустым.

Я уронила его на пол. Он падал к моим пальцам на ногах, наблюдая падение, как в замедленной

съемке, прежде чем клацнуть по плитке.

Сначала я ничего не почувствовала. Ничего, кроме боли под моей кожей. Та же боль, что терзала

меня день за днем. Паника поселилась во мне. Что если не сработает? Что если он вернется, а я в

порядке? Что если…

Но я заткнула свои мысли и распахнула верхний ящик раковины со стороны Тейлора. Ответ лежал

внутри. Лезвие. Единственное, которое Тейлор использовал, чтобы бриться по утрам, поддерживая

свою кожу гладкой и безупречной. Я выдернула его и в этот раз не раздумывала над ножом. Я

развернула лезвие боком и толкнула им к своему запястью. Прижимая его настолько сильно, насколько могла и протащила им по своей руке. Оно разорвало мою кожу, кровь выскочила наружу. Я

заскулила от боли, но не остановилась. Я должна была доделать это.

Опьянение растеклось, когда я вытащила нож из своей кожи. Я скользнула вниз по стене напротив

раковины. Я уставилась вниз на свою руку, наблюдая, как стекает кровь. Я попыталась подвигать ей, так чтобы могла использовать нож для второй, но рука ощущалась тяжелой, как будто я пыталась

поднять машину. Поэтому я опустила лезвие, позволила ему упасть на плитку, как и пузырек из-под

таблеток, как и моей капающей крови. Казалось, она бежала быстро, и мне пришлось отвернуться,

когда моя голова закружилась.

Я выкрутилась от жизни и от реальности. Смертью.

Лицо Ретта вспыхнуло в моей голове. Он ненавидел меня, но я не ненавидела его. Даже после всех

тех вещей, что он сказал, когда увидел меня со своим отцом, я не ненавидела его. Я не могла из-за

того, кем он был для меня перед тем, как я сбежала. Он был единственным человеком, который,

казалось, действительно заботился обо мне. Даже сейчас, он хотел помочь.

Но было слишком поздно. Я с другой стороны любой помощи. И теперь он мог бы забыть. Он мог бы

двигаться по жизни без меня и яда, грязи, которые, казалось, следовали за мной, куда бы я ни пошла.

Я закрыла глаза из-за головокружения. Я позволила себе уничтожить все, что я всегда хотела.

Беззубую улыбку ребенка, который похож на меня. Ребенка, которого Тейлор и моя мать забрали у

меня. Моего ребенка. Ребенка, который должен был умереть, потому что Тейлор стал небрежен после

ухода Ретта, и перестал использовать защиту. Психопатка, которая делала аборт, безжалостно

уничтожила его, и у меня было несколько срочных операций, чтобы попытаться восстановить ущерб.

И в итоге, ничего не смогло спасти мою матку, что означало - я никогда не смогу иметь детей снова.

Но я оттолкнула все это их своей головы и представила ребенка, моего ребенка. Как он любил бы

меня безоговорочно, как он был бы моим. Маленькие глазки, которые смотрят на меня в изумлении.

И Ретт был там тоже, улыбающийся нам, протягивая руку ко мне с любовью в глазах. Любовь.

На несколько мгновений, перед тем как я уйду, я купалась в любви. В настоящей любви, которая была

не затруднена и не затуманена всем тем ядом, который я, казалось, носила. Может быть, я смогу

увидеть их обоих снова. Может мой малыш встретит меня у ворот рая. Может он простит меня, что

была не способна спасти его от монстров, которые должны были любить его. Может, однажды Ретт

будет там тоже, и я, наконец, смогу получить свой счастливый конец?

Но потом я вспомнила, кем была. Я вспомнила все, что я сделала. Мужчин, с которыми я трахалась.

Парней, которых убила. Я чувствовала кровь, когда она скользила по моей руке и наводняла

холодную плитку на полу.