Непристойно богатые вампиры. Второй обряд

Доктор остановился, заметив меня, и нахмурил брови, пытаясь дать мне оценку. Он изучал мое сшитое на заказ шерстяное пальто, наклонив голову, чтобы заглянуть за поднятый воротник. Я в свою очередь рассматривал его. Тея упоминала, что Оливия в него влюблена. Большинство моих встреч с Оливией говорили о том, что ей никто не нравится, особенно я.

На первый взгляд, было легко понять, что привлекло ее внимание. По человеческим меркам Ривз считался красавцем. У него была сильная линия челюсти и прямой нос, но он был худым и бледным от многочасовой работы. Он не улыбнулся, когда подошел к ней. Судя по степени помятости его халата, он работал уже давно. Трудолюбивый и симпатичный - вот что, оказывается, нужно Оливии.

- Могу я вам помочь? - спросил он спустя долгую минуту.

- Мне нужно поговорить с вами о пациенте, - тихо сказал я. - Келли Мельбурн.

На его лице промелькнуло узнавание. - Вы - друг Теи.

- Ее парень, - поправил я его, хотя называть себя ее парнем было совершенно неправильно. Я не был ни ее другом, ни ее парнем. Но я не мог ожидать, что человеческий доктор поймет смысл спаривания. К тому же Тея не разрешала мне называть себя ее мужем или женихом, поскольку технически я не был ни тем, ни другим. Я планировал исправить это как можно скорее.

- Насколько я помню, ранее вы представились ее мужем, - проворчал Ривз, доказав, что помнит меня лучше, чем я предполагал.

- Оплатить чей-то больничный счет на удивление сложно. - Я смахнул невидимые ворсинки с рукава. - Я думал, все пройдет проще.

- Ну, раз вы так близки с Теей, то должны знать, что ее матери здесь больше нет, - он произнес ее имя с излишней фамильярностью. Из-за его тона и разлуки с ней я начал терять терпение.

- Я в курсе. - Я направил на него внушение и попытался снова: - Нам нужно поговорить где-нибудь наедине.

Ривз моргнул, немного ошеломленный, и кивнул. - Восьмая комната свободна.

- Отлично, и я хотел бы посмотреть карту Келли, - добавил я.

- Конечно.

Я не гордилась тем, что прибегаю к принуждению, но у меня не было вариантов. Мои собственные следователи не только не нашли ни одной зацепки о связи Келли Мельбурн со сверхъестественными существами, но и не смогли обнаружить никаких ее следов. После освобождения она не вернулась в свою квартиру. Соседи не помогли. Большинство из них помнили ее и Тею, но никто, похоже, не знал их. Надежда на то, что я смогу разыскать ее до выпускного Теи, уменьшалась с каждой секундой.

Доктор остановился у стола медсестры и попросил принести карту Келли, но я продолжил путь в палату, когда понял, что каким-то образом привлек внимание всего медперсонала.

- Мы пытаемся связаться с Келли уже несколько дней, - сказал доктор, заходя в палату и закрывая дверь. - А Тея с ней связывалась?

Я покачал головой. - Она беспокоится о своей матери.

Я протянул руку за папкой, но он заколебался.

- Я действительно не должен, - сказал он.

- У Теи есть доверенность, и она дала свое разрешение, - сказала я ему, зная, что это все, что ему нужно услышать.

- Верно, - рассеянно сказал он и протянул мне папку.

Я открыл ее и просмотрел содержимое. Здесь не было почти никакой информации о женщине. Никаких сведений о членах семьи, даже о ее родителях. Никаких признаков того, что в ее жизнь существовало что-то помимо Теи и времени, проведенного на лечении. Но именно результаты анализов меня озадачили. Ранее этим вечером я признался, что у меня больше одной степени. На самом деле у меня их было больше дюжины, в том числе по медицине. Но, несмотря на мое образование, результаты не имели смысла. - Я думал, у нее ремиссия.

Если я правильно помнил, Келли находилась в состоянии ремиссии за несколько дней до ее загадочного исчезновения. Анализы, проведенные всего за неделю до этого, не выявили никаких признаков рака. Теперь все было совсем по-другому.

- Так и было, - подтвердил он. - Я никогда не видел такого агрессивного роста опухоли. Как будто ни одна из ее опухолей никогда не лечилась. Мало того, их стало в два раза больше. Ее действительно нужно показать врачу.

Я закрыл папку и встретился взглядом с его глазами. - Изменится ли что-то, если она начнет лечение?

- Шанс есть всегда, - сказал доктор Ривз.

Но мне не нужна была успокаивающая ложь, которую скармливают большинству близких. Я хотел знать, что происходит на самом деле. - Каковы, по-вашему, ее шансы?

- Может быть, десять процентов, если мы как можно скорее начнем агрессивное лечение, - мягко сказал он, но его глаза говорили мне, что это очередная ложь.

Келли Мельбурн умирала, и если раньше я сомневался, что с матерью моей пары происходило больше, чем она говорила, то теперь я точно знал, что это так. Рак был не просто агрессивным. Он был неестественным.

- Я никогда не видел ничего подобного, - признался доктор. - Вы не знаете, не подвергалась ли она воздействию чего-нибудь, что могло бы вызвать это? Асбест? Что-то аналогичное?

Если асбест - это самое лучшее, что мог придумать доктор, то нам здесь не помогут.

Прежде чем я успел отмахнуться от него, он добавил: - Как будто что-то разъедает ее изнутри.