Непристойное предложение

Они распрощались с врачом, предварительно рассыпавшись в благодарностях, и когда вышли на улицу, Аверин глубоко втянул в лёгкие свежий воздух, теперь чувствуя все ароматы. И даже запах выхлопных газов показался сейчас особенно притягательным.

– Ты здоров! Понимаешь? Здоров! – выдохнула Уля, которую секундой позже Аверин крепко прижал к себе.

– Да, здоров. И ещё успею надоесть и тебе, и нашим малым.

– Дурак, – покачала она головой, при этом всё так же широко улыбаясь. – Это ещё вопрос, кто кому надоест. Ну, знаешь, все эти пелёнки, какашки.

– Фу, какая ты…

– Какая?

– Умеешь опустить с небес на землю. – Он тихо рассмеялся, давая понять, что это шутка.

– Ну, для этого и нужны жёны, – пожала плечами Ульяна и нахмурилась.

– Что? – уточнил Олег, не представляя, что сейчас могло заставить её или его вынырнуть из состояния эйфории, в котором оба находились.

– Тебя что-то тревожит, – уверенно заявила она. Его маленькая, понимающая всё на свете жена.

– Да. Я хочу съездить ко Льву.

– Я и сама о нём постоянно думаю.

Они перестали обниматься и зашагали по дорожке небольшого скверика, держась за руки.

– И? – не выдержал Аверин, когда пауза затянулась.

– И думаю, что тебе нужно это сделать. Одному, я права?

Он снова растянул губы в улыбке – и откуда в Ульяне бралась эта мудрость?

– Да. Одному.

– Тогда давай возвращаться в Питер, я присмотрю за фирмой, а ты съездишь к сыну.

Олег приостановился и кивнул. Больше ничего говорить не хотелось. Он только крепче сжал пальцы Ульяны ладонью и шепнул:

– Спасибо.

Такие места, как здание тюрьмы, где содержался Лев, навевали на Аверина даже не уныние, а какой-то ужас. Словно кирпичные стены, потемневшие от времени, готовы были начать выпивать из него силы, стоило ему только оказаться рядом. Впрочем, он был не так далёк от правды, когда чувствовал это. Стоило ему только пройти в то место, где Олега должны были проводить ко Льву, как он ощутил, что кислорода в лёгких становится всё меньше. Даже мелькнула трусливая мысль, что ему уже отсюда никогда не выйти. И чем дальше он проходил, минуя тяжеленные двери, которые закрывались за спиной, тем больше становилось чувство угнетения. И тем сильнее хотелось домой, к Ульяне.

Может, зря он всё это затеял? Может, вообще не стоил ворошить то, что он сам, своими же руками, похоронил надолго, если не навсегда? Раньше Аверин считал, что не зря… сейчас же уверенности в этом с каждым шагом становилось всё меньше.

Его досмотрели и проводили в крохотную комнатку, разделённую надвое решёткой и стеклом. У Олега сердце застучало быстрее, несмотря на то, что Льва ещё не привели. Аверин устроился на стуле и схватился за деревянное сидение обеими руками, будто ему нужно было это сделать, чтобы удержаться на месте и не сбежать.

А потом дверь с той стороны открылась и вошёл Лев. Олег ожидал увидеть всё того же человека, кем был его сын раньше, но… на лице парня было смирение. Или безразличие, Олег вот так сразу и не мог понять, что именно это было.

Аверин поднял трубку, прикладывая её к уху, Лев же, устроившийся напротив, просто сложил руки на груди и принялся смотреть куда угодно, только не на отца. Сколько так прошло времени, Олег не знал, но уже начал подумывать о том, чтобы подняться и уйти.

Было ли ему достаточно того, что он просто увидел сына? И нет, и да. Знал, что это будет тяжело, но и иначе не мог. Он так и сидел, прижав трубку к уху и ждал. Смотрел на Льва, но тот никак не реагировал. Вроде и выглядел опрятно, не был исхудавшим или измученным, но было в его облике то, что заставляло поёжиться. И когда уже Олег всё же решился на то, чтобы встать и попросить надзирателей проводить его обратно, губы Льва шевельнулись, а рука потянулась к трубке, расположенной со стороны осуждённого.

– Привет, – первым нарушил молчание Олег, когда Лев взял телефон и приложил к уху.

– Привет, – послышалось усталое через время. – Зачем ты здесь?

Аверин ждал этого вопроса. Был ли к нему готовым? Вряд ли. Ведь сейчас по телу прошла волна озноба, когда приправой к словам, которые произнёс Лев, стало равнодушие. Со стороны сына, разумеется.

– Потому что мне это важно, – наконец выдавил он из себя.

– Тебе это важно, – с нажимом на слово «тебе» проговорил Лев. – Всё как обычно.

Пришлось напомнить себе, что он приехал сюда с определённой целью, хотя, Олег едва сдерживался, чтобы не сказать Льву всё, что он думает по поводу фразы: «Всё как обычно». Будто бы у них было это самое «обычно».

– А тебе неважно? – спросил он через время.

– Ты знаешь, нет. – Лев пожал плечами и прикрыл глаза, под которыми пролегли глубокие синие тени. – С тех пор, как я понял, что у меня жизнь стала полным дерьмом, мне уже ничего не важно.

Вот оно – то, что Олег чувствовал и так. Состояние Льва, которое было видно невооружённым взглядом. Значит, он понимал, что его жизнь – дерьмо, но при этом это понимание не встряхнуло его, не дало каких-то новых ориентиров, а наоборот, стало тем самым последним гвоздем, который забивается в крышку гроба. Только вот сын его мёртвым не был, и мог ещё начать жить совсем другой жизнью.