Непристойные предложения

Спонсоры журнала пошли на попятную. Они занимались темными делишками, активы, которым полагалось быть ликвидными, внезапно стали реальными, то, се, третье-десятое – и все планы по новым публикациям отменились. Конклин и Старджон попытались найти другие источники финансирования, но тщетно.

Старджон вернул мне рукопись со словами: «Прости, Фил, но ты без проблем опубликуешь такой хороший материал».

Он заблуждался. Кэмпбелл вызвал меня в свой кабинет и подтолкнул ко мне рукопись. «Нет, – сказал он. – Нет, нет и нет!»

Редакторы научно-фантастических журналов следующего уровня отреагировали примерно так же. «Я бы не стал трогать это и десятифутовым шестом, – сказал один из них. – Только не сейчас. А жаль. Замечательный прием с путешествиями во времени».

В конце концов рассказ обрел пристанище на самом дне – в «Плэнет сториз» (Planet Stories), которые платили не больше полуцента за слово и специализировались на боевиках, действие которых разворачивалось где угодно, только не на Земле.

«Этот рассказ никак не вписывается в наш журнал, – сказал мне редактор Малколм Рейсс, – и он чертовски опасен, но, полагаю, это для Господа бога. Редактор имеет право посвятить хотя бы один рассказ Господу богу».

Написано в 1947 году, опубликовано в 1948-м

Кое-что странное

Детская игра

После того как оставшийся без чаевых курьер службы экспресс-доставки хлопнул дверью, Сэм Вебер решил переставить огромную коробку под единственную в его комнате лампочку. Пусть курьер и процедил: «Понятия не имею. Мы не отправляем, а доставляем, мистер», – должно было существовать какое-то разумное объяснение.

Издав кряхтящий звук, который начался как предвкушение, а закончился удивленным раздражением, Сэм передвинул коробку на несколько футов. Она была вполне тяжелой; интересно, как посыльный поднял ее на три лестничных пролета?

Сэм выпрямился и хмуро изучил яркую открытку, на которой значились его имя и адрес, а также надпись: «Счастливого Рождества – 2353».

Шутка? Он не знал никого, кто счел бы забавным отправить открытку, дата на которой уходила бы на четыреста с лишним лет в будущее. Разве что какой-то комедиант из выпускного класса юридической школы решил высказать свое мнение по поводу того, когда Вебер получит первое дело. Но даже если так…

Если подумать, буквы имели странную форму и состояли из зеленых полос, а не линий. А сама открытка представляла собой лист золота!

Сэм решил, что это действительно интересно. Он оторвал открытку, вскрыл похожий на пленку упаковочный материал – и замер.

У коробки не было ни крышки, ни прорези на боку, ни ручки. Она казалась сплошной кубической массой какого-то коричневого вещества. Но Сэм определенно слышал, как что-то дребезжало внутри, когда он передвигал коробку.

Он взялся за края, напрягся и потянул. Нижняя сторона была такой же гладкой и лишенной отверстий, как и все остальные. Сэм уронил коробку на пол.

– Что ж, – философски произнес он, – дело не в подарке, дело в принципе.

Он до сих пор не написал благодарностей за многие подарки. Придется придумать нечто особенное для тетушки Мэгги. Ее галстуки были воплощением кубистского кошмара, но Сэм не послал ей на это Рождество даже завалящего носового платка. Все деньги до последнего цента ушли на брошь для Тины. Конечно, это было не кольцо, но, возможно, она примет во внимание обстоятельства…

Он направился к кровати, которая одновременно служила ему письменным столом и стулом. По пути мрачно пнул большую коробку.

– Не хочешь открываться – не открывайся.

Словно вразумленная пинком, коробка открылась. Прорезь возникла на верхней стороне, стремительно расширилась, и две половины крышки откинулись вбок. Сэм хлопнул себя по лбу и вознес быструю молитву всем богам, которые пришли в голову. Затем вспомнил, что именно он сказал.

– Закройся, – предложил он.

Коробка закрылась и вновь стала гладкой, как попка младенца.

– Откройся.

Коробка открылась.

Вот такая интермедия, подумал Сэм. Наклонился и вгляделся в содержимое коробки.

Внутри был сумасшедший лабиринт отделений, в которых лежали флаконы с синей жидкостью, баночки с красным твердым веществом, прозрачные трубочки желтых, зеленых, оранжевых, розовато-лиловых и прочих оттенков, каких глаза Сэма даже не помнили. На дне прятались семь замысловатых приспособлений, выглядевших так, словно их собирали помешанные на трубках радиолюбители. Также имелась книжка.

Сэм извлек ее со дна и оцепенело отметил, что хотя страницы книжки были металлическими, она весила меньше, чем любая другая книга из тех, что он когда-либо держал в руках.

Он отнес книгу к кровати и сел. Потом сделал долгий, глубокий вдох и открыл первую страницу. Выпустил свой долгий вдох.

– Га-а.

Безумные зеленые полоски букв извещали: