Непробиваемый

– Господи, да… – срывается с губ, когда её ладошка обхватывает член, буквально вышвыривая меня в другую плоскость измерения, где нет ничего важнее и нужнее этих толчков в её маленькую ладошку.

– Сними…

Просьба теряется в очередном стоне, а губы… её губы скользят ниже по моей шее, кусая и царапая, втягивая кожу, отчего по телу раз за разом проносятся электрические заряды, ударяющие в пах с новой силой.

– Сними…

Тяну её майку вверх, а затем и свой свитер, кидая обе вещицы куда-то в сторону – неважно куда, и прижимаюсь вплотную к тонкому стану. И это так чертовски охрененно ощущается. Когда кожа к коже. Ладонь скользит вдоль позвонков на её спине, ложится на шею, перемещается к груди и толкает.

Вот он мой личный нокаут. Когда я смотрю на неё полуголую, распростёртую на столе в самой бесстыдной позе, открытую и доступную, греховно-прекрасную и просто манящую. Ласково провожу пальцами вдоль ключиц, веду линию между грудей, обвожу одну из них по кругу, потом – другую, премещаюсь ниже – к животу. Останавливаюсь только у края белья. Но лишь на мгновение. В следующее – пальцы проводят по насквозь промокшей ткани. Из груди кувалдой вышибает весь воздух, стоит только осознать, что это из-за меня. Для меня.

Трусики тоже летят в сторону, а я смотрю на неё, как будто никогда раньше не видел голых баб. Не видел. Иначе запомнил бы. Как запоминаю сейчас. Когда не только смотрю, но и касаюсь всё теми же пальцами. Раскрывая. Надавливая. Проникая. Совсем на чуть-чуть. Но нас обоих пробирает дрожь от этого простого действия. Мой напряжённый взор против её с поволокой страсти.

– Такая мокрая, тугая… – произношу едва слышно наравне с шумным выдохом. – Какая же ты тугая, куколка…

Пальцы скользят глубже. Медленно. Так медленно, как если бы само время замедлило свой ход. И она. Выгибается навстречу. Стонет куда громче прежнего. Сжимает собой всё крепче. Хотя, казалось бы, куда уж крепче. И я смотрю на неё. Впитываю в себя образ того, как она снова и снова подаётся навстречу этим толчкам. Как кусает губы. Закатывает глаза в момент своего пика наслаждения. И это самое охрененное зрелище, что я когда-нибудь мог наблюдать.

– Никто, – хриплю, склоняясь над ней ниже. – Слышишь? Никто. И никогда больше. Только я. Поняла?

Смотрю в её затуманенный страстью взор в последний раз, прежде чем развернуться и уйти. Нужно остыть. Успокоиться и обдумать всё хорошенько. А то сейчас я едва ли способен не то, что контролировать себя, а вообще воспринимать реальность. Вся моя суть сосредоточена на том, чтобы вернуться и закончить начатое. Но нет. Не так. Она сама должна попросить. Сама прийти и попросить. Иначе не будет.

Глава 9

Василиса

Ритм сердца отражался в голове, подобно ударам кувалдой. С трудом вбирая в себя кислород, никак не удавалось полноценно вдохнуть, не то, чтоб ещё и пошевелиться толком. Еле сползла со стола. Майку нашла тоже не сразу. Как и бельё. Пальцы заметно дрожали, когда натягивала на себя одежду. Подхваченная в холодильном шкафу бутылка Каберне едва не выпала из рук. Сделала сразу несколько глотков. Терпкий напиток прокатился по горлу, оставляя дымно-ванильное послевкусие. Какая-то часть меня всё ждала и ждала, когда ушедший мужчина вернётся. Но другая знала наверняка – не будет ничего такого. И это не то чтоб обижало… Хотелось выть от отчаяния, побиться головой об стену, а потом что-нибудь разбить. Конечно, ничего такого я не сделала. Поднялась наверх, в спальню Жанны. Обычно я так не поступаю, но на этот раз мачеха превзошла саму себя, так что обыск я провела без малейшего зазрения совести. Забрала и свой мобильник, и планшет. Покоящиеся на туалетном столике документы с медицинскими штампами тоже прихватила с собой. Всё унесла к себе в комнату, бросила на кровать. Сама уселась на пол, вернув внимание к вину, которое так и осталось со мной. Ещё несколько глотков, пока включала телефон, дожидалась загрузки, с минуту бездумно смотрела на экранную заставку с фото, где младшая сестра прижималась щекой к моей щеке, задорно улыбаясь… Набрала по видеосвязи единственной, с кем могла бы поделиться своей бедой. Так и заявила ей сходу:

– У меня проблема!

Только собиравшаяся разразиться своей тирадой Милена подавилась воздухом. Аж закашлялась.

– Хм… – одарила она меня задумчивым взглядом, задержав чуть дольше внимание на бутылке. – Ну, ты не беременна от кого попало – уже радует. А остальное всё поправимо. Так что… Излагай! – царственно махнула рукой.

– Жанна продала меня Игнату Орлову.

Подруга с шумом втянула в себя воздух, осмысливая информацию, открыла рот, да так и не закрыла его. И заговорила далеко не сразу.

– Всегда знала, что твоя мачеха двинутая на всю голову, но не думала, что настолько, – пробормотала, всё ещё не отойдя от шока. – И что, вот прям продала? Деньги, все дела?

– Он приходил вчера. Ночью. Я слышала, как они разговаривали о том, что уже всё оплачено, – поморщилась. – А сегодня мы с ней ходили в медицинский центр. Даже не представляешь, зачем… – не спешила делиться подробностями.