Непробиваемый

И вот что делать? Пойти и предъявить брату? Рассказать ему всю правду? Не уверен, что поможет. Скорее, наоборот. Хуже сделаю. Если уж один раз ударил, то и второй сможет. И почему только Василиса позволяет так с собой обращаться? Ну, не похожа она на ту, кто будет терпеть подобное обращение. Вон, как взбесилась только из-за одних подначек. Даже машину не побоялась испортить. А тут… хрень какая-то!

И относиться к ней, как прежде, больше не получалось. О Василисе и раньше хотелось заботиться. А уж теперь… когда она беременна… хотелось весь мир перевернуть, чтобы только ей хорошо было.

– Тоже мне… лисёныш, – фыркнул себе под нос, одарив спящую ещё одним взглядом, и обратно вернул внимание дороге.

Тем более, впереди показались огни круглосуточного супермаркета нашего пригорода. Чуть подумал и сам отправился за необходимым. Помимо этого ещё и фруктов набрал, да сладкое прикупил в виде чизкейков, шоколада, маффинов и пончиков. На всякий случай. Ну, и себя не обделил, выбрав затяжное печенье «Мария» – почти позабытый вкус детства.

Не так уж мало времени я провёл в магазине, но когда вернулся в машину, девушка всё ещё спала. И по-хорошему, стоило бы разбудить её, но…

Да к чёрту всё!

Завёл двигатель и поехал обратно, так и не решившись потревожить сон своей попутчицы. Впрочем, тревожить и не пришлось. Она проснулась на половине обратного пути.

Очнулась резко, рванув вперёд, вместе с громким:

– Не надо! Прекрати!

И тут же замерла, непонимающе уставившись на приборную панель, в которую чуть не врезалась, прерывисто дыша. Я же затормозил у обочины и развернулся к девчонке всем корпусом.

– Эй, ты в порядке? – положил ладонь ей на плечо. – Дыши глубже. Это просто сон.

Василиса проморгалась, растерянно посмотрела на меня. Кажется, только теперь проснулась по-настоящему.

– Да. Сон, – тяжело выдохнула, перехватила мою руку, покоящуюся на девичьем плече, отодвинула её.

Хотя так и не отпустила. Как и взгляда от меня не отвела. Хрупкие пальчики крепко сжались вокруг моих пальцев. Да я и сам снова засмотрелся на неё, как в первую нашу встречу. Ночная мгла, разбавленная светом фонарей, бросала тень на её лицо, а зелёные глаза сверкали столь ярко, как та самая алмазная грань. И не менее тоскливо, чем мои. Из груди вырвался шумный выдох.

– Почему именно он? – тихий вопрос сорвался с моих губ отдельно от разума.

«Не я…» – закончил про себя.

Ведь тянется. Вижу. Чувствую. Но, блядь! Упорно отказывается это признавать. Цепляется за Игната. Будто утопающий за соломинку. И я не понимал. Ни хрена уже ничего не понимал. Кроме одного. Что больше не желаю быть простым наблюдателем во всей этой истории.

– Он сказал выбрать. Я выбрала, – отозвалась девушка, а её пальчики сжались сильней. – Да и что теперь об этом, какая разница? Поздно! – упрямо вздёрнула подбородок.

Выбрать, значит…

– Говори за себя, – усмехнулся невольно, да и то больше своим мыслям.

О том, что я ступаю на скользкую дорожку, постарался не думать. Как и о том, что, кажется, собираюсь предать брата. Вместо этого завёл двигатель и возобновил путь.

– А знаешь, я даже спорить не буду! Пусть хоть сто пятьсот раз не согласна! – подняла ладони в капитулирующем жесте. – Тебя же всё равно не переубедить. Пустая трата кислорода.

– Сама же назвала меня непробиваемым, – пожал плечами, улыбаясь шире прежнего. – К тому же, если бы не хотела, не сидела бы сейчас здесь.

Руки она опустила. Сжала в кулаки. Не ответила. Хотя, судя по тому, что несколько раз открыла рот, явно очень хотела мне что-то сообщить. Секунду. Или две. Не больше. Потом в изумрудных глазах вспыхнул знакомый огонёк упрямства и решимости. Явно сделала какие-то свои выводы на сказанное мной. Заново вздёрнув подбородок, Василиса отвернулась к боковому окну.

– Коктейль-то всё ещё хочешь? Или сок? Я там купил ещё фруктов и сладкого, если вдруг захочется.

Смотреть в окно она не перестала. Ещё секунды две. Настороженно обернулась сперва на меня, затем – в поисках моей покупки.

– А коктейль какой? – поинтересовалась.

– Я не знаю, какие ты любишь, так что взял все вкусы, какие были. Кажется, там есть клубничный, шоколадный, ванильное мороженое, ещё какой-то…

– Мята-шоколад? – оживилась девчонка.

Аж глаза загорелись.

– Эм… – покосился на пакет с покупками, лежащий на заднем сидении. – Не уверен. Просто шоколад точно есть. А вот мяту не помню. Но завтра из города могу привезти и такой, если надо.

– То есть, нет мятно-шоколадного? – потянулась к пакету, сунув в него свой очаровательный носик.

А в итоге вытащила… печенье. Моё.

– А вот это не тебе, – тут же отобрал упаковку.

– То есть как это не мне? – возмутилась тут же моя спутница. – Ты сам сказал, что купил всё для меня! Так что это – тоже моё, возвращай! – округлила глаза, схватившись за упаковку в моей руке.

Да так ловко, что без особого труда обратно себе присвоила. Впрочем, с учётом, что по большей части я был занят вождением, не удивительно. Пришлось снова тормозить.

– Эй! Сказал же, моё! – поспешил вернуть своё печенье. – Вон, ешь свои шоколадки с пончиками!