Непростительный 1941

Большие потери приграничных частей Красной армии, потеря связи с войсками, ведущими тяжелые бои, усугубили создавшееся положение. Несмотря на это обстоятельство, в Москву от командования фронтов поступали бодрые и обнадеживающие доклады о складывающейся обстановке. Маршал Советского Союза Г. К. Жуков вспоминал: «К исходу 22 июня, несмотря на предпринятые энергичные меры, Генштаб так и не смог получить от штабов фронтов, армий и ВВС точных данных о наших войсках и о противнике. Сведения о глубине проникновения противника на нашу территорию довольно противоречивые. Отсутствуют точные данные о потерях в авиации и наземных войсках… По данным авиационной разведки, бои идут в районах наших укрепленных рубежей и частично в 15–20 километрах в глубине нашей территории. Попытка штабов фронтов связаться непосредственно с войсками успеха не имела, так как с большинством армий и отдельных корпусов не было ни проводной, ни радиосвязи»[194].

Тем не менее, не зная действительной обстановки на советско-германском фронте, Генеральный штаб направляет в войска директиву № 3, потребовавшую от Военных советов Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов (22 июня 1941 года Прибалтийский, Западный и Киевский особые военные округа были преобразованы во фронты) немедленного перехода в наступление с целью разгрома вторгшегося на территорию страны противника.

Перед войсками Южного фронта поставлена задача стойко удерживать границу с Румынией, Черноморскому флоту — обеспечить полное господство военно-морских сил на Черноморском театре военных действий. И вскоре подводные лодки вышли на позиции у Босфора, Варн и Констанцы, получив приказ не допустить входа в Черное море вражеских кораблей.

Поздно вечером, получив посланную из Москвы директиву № 3, командующий 9-й армией отдал своим соединениям приказ на оборону рубежей государственной границы с Румынией и необходимую передислокацию своих войск: