Непростые истории о самом главном

И шептала-просила, глядя в темноту:

— Не дай, Господь, его — такого…

Алла Френклах

Родилась в Москве. В печально вспомнить каком году. По образованию химик. Сейчас живу в Нью-Йорке, работаю программистом. До определенного момента жила спокойной и размеренной жизнью, а потом отправила детей в колледжи, перестала убираться дома, посадила мужа на голодную диету и засела писать рассказы. Чем до сих пор и занимаюсь.

Красная пожарная машина

Наклоняю над тарелкой голубой запотевший пакет. Утлые джонки кукурузных хлопьев неохотно тонут в молочном водопаде. Хорошо, что я сообразила забежать в ларек по дороге из школы. В холодильнике пусто, как во дворце Снежной Королевы, а хлопья в сухомятку никто не любит, да они уже и заканчиваются. Надо опять писать список продуктов для Папки. У него на работе на продукты скидка. А то и бесплатно отдают, если срок годности прошел.

Осторожно поправляю криво обломанные ветки сирени в банке на подоконнике. Когда рвала — торопилась, чтобы никто в парке не увидел. А то начали бы гавкать, что я природу порчу и в общественных местах хулиганю. Всегда находятся такие тетки, которым больше всех надо.

Прохладный запах без остатка завоевал крошечное пространство кухни. От него кружится голова и хочется встать на руки. Или сделать колесо. Не то, чтобы я это все умела, но хотеть-то не запрещается.

И еще меня сегодня до дома провожал ничейный пес. От самого ларька. А мне совсем нечем было его угостить. Я только погладила лохматую спину и потрепала между ушей, и он ткнулся чёрным резиновым носом мне в ладонь. Хорошо было бы забрать пса домой, только он же не будет есть хлопья. И Кузнечик станет нервничать и станет совсем неуправляемым.

Вырасту, обязательно заведу собаку. Можно дворняжку, только веселую и лохматую, чтобы встречала меня у двери с тапочками в зубах. И с которой можно было бы поиграть и поговорить.

Притаскиваю на кухню упирающегося Кузнечика (пять лет, а какой сильный). Вручаю ему ложку и уговариваю поесть. Кузнечик ест только хлопья, а другой едой плюется, да я и не настаиваю. Не факт, что сосиски лучше.

Кузнечик выхлебывает молоко. И, как всегда, часть проливает на стол.

— Ешь аккуратнее! — кричу я.

Кузнечик никак не реагирует. Смотрит сквозь меня прозрачным взглядом. Гоняет по столешнице туда-сюда красную пожарную машину. Сирень его тоже не интересует. И про пса ему не расскажешь.

Вздыхаю и тянусь за тряпкой.

Заглядываю в комнату. Мама, конечно, у телевизора — шарик подтаявшего ванильного мороженого в мятом халате. Разворачивает обертку конфеты непослушными пальцами, сует за щеку карамельку. Фантик летит на пол к своим собратьям, распластавшимися мёртвыми мотыльками.

Кузнечик примостился у нее в ногах. Красная машина чертит колесами следы на пыльном линолеуме.

— Мам! А меня сегодня пес до дома… — мама морщится и нетерпеливо машет рукой. Боится пропустить очередное признание в любви главного героя. Ей очень важно ничего не пропустить. Жизненно важно, наверное.

Пол, что ли, подмести? Лень. Все равно скоро снова станет грязным.

День какой-то неудачный. Джинсы на заднице протерлись почти до дырки. Теперь надо как-то на новые выкраивать из семейных денег. Я дешевку не хочу. У нас в классе дешевые джинсы носить не принято. Хватит уже того, что у меня смартфона нет. И не предвидится. И так на меня многие косятся, как на идиотку, и дружить не хотят.

Русичка на меня кричала, размахивала руками, как блендер лезвиями. Мол, совсем совесть потеряла, сочинение по Толстому дословно с учебника списала. А как можно иначе, если я роман не читала? Как будто мне и без Толстого делать нечего. Могла бы и трояк поставить. За то, что списано без ошибок. И красивым почерком.

По математике пара за контрольную. А я что, виновата, если с последней парты ни черта с доски не видно? Надо бы к глазному врачу сходить, но все как-то не соберусь. И очки носить не хочется. Они меня явно не украсят. Поэтому я условия задач примерно так угадываю. Угадала — хорошая оценка. Не угадала — банан.

Звонок в дверь. Это пришла соседка Галина Дмитриевна. Она часто зовет меня в гости продегустировать продукт. Это она так говорит.

Я понимаю, что соседка на самом деле меня подкармливает. Ей кажется, что я неправильно питаюсь. И еще она пытается учить меня готовить. Только мне совсем не нравится прокручивать сизое мясо через мясорубку и отделять сопливые белки от желтков. Гораздо проще отварить сосиски, разогреть пиццу или наесться мороженым.

Хотя котлеты — это, конечно, вкусно, но слишком много возни.

В очередной раз напоминаю себе про список для Папки.

— Галина Дмитриевна, я сегодня пса…

— Горит! — кричит соседка и кидается к духовке.