Нэпса

- Понимаю,- вздыхает мать и отворачивается.

- Ты не сердись на меня,- просит дед.- Я не виноват, что арестовали Косту… Его схватили, а меня - нет… Только пинка дали такого, что я грохнулся наземь. Они сильные, черти!..

«Да, сильные,- думает Эленица. И вспоминает того жандарма, который нёс Манолиса.- Наверное, он мог бы взять и деда Лазара, перекинуть через другое плечо и нести обоих. Куда бы он понёс их? Наверное, в чёрную машину. В ту, в которую сажают арестованных».

Дед Лазар ставит на стол котелок. Бока у котелка помяты, но дужка на месте, и крышка, хотя с трудом, но закрывается.

- Скажи, Софи, что тебе ещё сделать? Чем помочь? Может, по хозяйству что надо? - говорит дед виноватым голосом.- Ты не стесняйся. Руки мои тоскуют без дела. Да, чуть не забыл! Башка старая, дырявая… Ребята вот собрали тебе немножко деньжат, на первое время… А там посмотрим. Может, его выпустят…

Дед Лазар достаёт из кармана обвисших штанов пачку смятых драхм и подаёт матери. Она молча берёт деньги и прячет их под клеёнку на столе. Потом оглядывается на Эленицу.

- Нэпса, пора вставать… Сбегай-ка купи хлеба… Больше ничего не покупай!

Эленицу просить не надо. В одну минуту она натягивает платьишко и мчится вниз по улице.

VI

Возвращается она с пустыми руками.

- Мама-аа-а!- ещё издали кричит Эленица.

- Потеряла деньги? - спрашивает мать.

Эленица молча разжимает ладонь. В ладони - вспотевшие монетки.

Отдышавшись, Эленица рассказывает:

- Мама!.. Дедушка Лазар!.. Там такое творится!.. Пекарня закрыта. Народу тьма-тьмущая! Все кричат! Собираются идти к центру. На стене бакалейной лавки написали: «Свободу Манолису!»

Старик вскакивает, как молодой.

- Ну, я пошёл, Софи.

- Сидел бы уж… Без тебя там не обойдутся?

- Как знать, как знать… - на ходу бормочет Лазар и хлопает калиткой.

- Мама, можно и я пойду? - просит Эленица.

- Не смей! - кричит мать.- Только тебя там и не хватало!

Эленица пускается на хитрость.

- Тогда я наведаюсь к соседям, спрошу, где они брали хлеб.

- Ну иди, - разрешает мать. - И скорее назад!

Эленица для виду поднимается вверх по улице, потом, пригнувшись, прошмыгивает мимо своей калитки и летит вниз огромными прыжками.

- Нэпса, куда ты? Вернись сейчас же! - кричит мать вдогонку.

Но Эленины уж и след простыл.

VII

У старых ворот в порт собралась огромная толпа. Это грузчики, матросы, женщины из пригорода. Толпа не Стоит и не идёт. Она колышется, как морская волна. Эленица с трудом пробирается в тесноте. На каменной стене, где только что чернели буквы: «Свободу Манолису!» - огромное белое пятно. Это бакалейщик замазал их извёсткой. Но чем больше сохнет извёстка, тем ярче сквозь неё проступают буквы. Уже легко можно прочесть: «Свободу…» Эленице очень хочется написать рядом с этим словом ещё два слова: «Моему папе». Но чем написать? Если бы у неё был уголь… Один кусочек древесного угля! Но где его взять?

В толпе тесно, жарко. Эленица взбирается на каменную изгородь сада бакалейщика и бежит по щербатым замшелым камням.

- Нэпса, упадёшь! - кричат ей снизу, но она видит: если и оступится и упадёт,- её подхватят десятки рук.

Внизу начинается кутерьма. Сверху Эленице видно, что всю улицу загородили полицейские машины и мотоциклы. Она хотела было спрыгнуть в сад бакалейщика, но там на цепи огромный пёс. Он уже не лает, а хрипит. Изгородь кончилась, перед Эленицей глухая стена отеля. Она прыгает прямо в толпу. Её подхватывают и передают с рук на руки.

- Осторожно!

- Сюда, нэпса, скорее!

Толпу стискивают всё больше и больше. Люди задыхаются, прижатые к стене, к домам. Рокот машин и мотоциклов нарастает. Наверное, они движутся на толпу, сдавливают её. Где-то кого-то бьют. Слышатся выкрики, удары, стоны.

- Скорее, скорее, нэпса!- торопят Эленицу незнакомые люди. На четвереньках она пробирается по чьим-то головам и плечам. Её бережно пoддерживают руки, такие же крепкие и сильные, как руки отца. Вот и дощатый забор рынка. Поблизости щель. Эленица с трудом протискивается в неё и попадает в торговый ряд. Но тут тоже полицейские. Они сгоняют продавцов-крестьян и орут:

- Базар закрыт! Базар закрыт!..

К счастью, Эленица замечает мышастого ослика Мустафы. Зеленщик спешно навьючивает его корзинами.

- Дяденька! - молит Эленица.- Отвези меня домой, пожалуйста!

- Тебя? - удивляется Мустафа.- Может, тебе ещё и карету подать? Иди ногами!

- Там не пройдёшь! - Эленица чуть не плачет.- А дома меня мама ждёт. Она всю ночь не спала. Папу арестовали…

Мустафа оглядывается по сторонам, наклоняет большую корзину с круглым дном, в которой привёз виноград, и командует:

- Ну-ка, полезай сюда!

Эленица осторожно усаживается в корзине на остро пахнущих листьях табака. Мустафа поднимает корзину, приторачивает её к седлу и звучно шлёпает ослика по крупу.

Корзинка качается, скрипит. Эленица сидит съёжившись.

Сначала было трудно пробиться в толпе, но потом ослики свернули на тихую улочку и стали осторожно спускаться с горы.

- Ток-ток-ток! - знакомо стучали маленькие крепкие копытца.

Мустафа шёл рядом и поддерживал корзину.

Когда стали спускаться с горы, зеленщик спросил негромко :