Нерассказанная история

Лидия вернулась на веранду, где Эмбер рассказывала о Филе, вспоминая, куда они ходили в последний раз.

– Значит, – уточнила Сьюзи, – ты полагаешь, из этого что-то выйдет?

– Прошлым вечером за ужином, – сказала Эмбер, – он говорил, а я слушала и отвечала, ну сами знаете. То один, то другой.

– Это называется беседой, – напомнила Тевис.

– Но я не столько беседовала, сколько размышляла и думала о том, что наш разговор ужасно скучен и эта женщина знает, что делает. И надеюсь, она не останется с этим типом, который сидит здесь и рассуждает о своем СРТК.

– СРТК? Это еще что? – удивилась Сьюзи.

– Синдром раздраженной толстой кишки, – пояснила Тевис. – Ты еще даже не спала с ним, а все, о чем он может говорить, – СРТК!

– Ему нужна строгая диета, – хихикнула Эмбер.

Лидия снова села за стол.

– Но у тебя был такой взволнованный голос, когда ты рассказывала о последней встрече.

– Знаю. Наверное, я кажусь легкомысленной и ветреной, – вздохнула Эмбер.

Лидия погладила ее по руке.

– Ты самый благородный человек из всех, кого я знаю. Считаешь всех славными и хорошими.

– Но в большинстве случаев именно так и есть, – возразила Эмбер.

– И ты кое-чему меня научила, – продолжила Лидия. – Вернее, я по-прежнему пытаюсь это усвоить.

– Значит, все кончено? – спросила Сьюзи.

– Надеюсь аккуратно свести все отношения к нулю, – решила Эмбер.

– Но конец достаточно драматичен, – улыбнулась Сьюзи. – Все эти разговоры о раздраженной толстой кишке! Черт, да ты должна была сделать из этого домашнее видео!

– Дьявол! – воскликнула Тевис. – Совсем забыла о десерте. У меня в холодильнике два огромных тирамису. Кто хочет?

* * *

Лидия прибирала на кухне, пока Тевис мыла посуду и выкладывала тирамису в десертные чашки.

Грабовски точно не следил за ней. Каждый день она оглядывалась, проверяя зеркало заднего вида, выискивая преследователя. Пока что в роли преследователя выступала она.

Опасность уничтожить ее мир исходила только от одного человека. От нее самой. Она была себе злейшим врагом. Через год после того, как она вплыла в новую жизнь, ей показалось, будто соседка обо всем догадалась. Что тогда с ней было! Настоящий приступ паранойи!

В душе собирались грозовые облака. Сколько еще ей придется прожить вот так, в страхе?

Она взяла грязную разделочную доску и нож. Вымыла и продолжала вертеть нож в руках. Представила струйку крови, сочившуюся из пальца на ноге, до щиколотки… алый цветок распускался, рос…

Лидия уставилась на нож.

Выпустить все это на волю. Если бы она только могла это сделать! Маленький прокол, крохотный клапан, кровопускание, вскрытие вены…

– Оставь посуду, – велела Тевис. – Несем десерт.

Лидия вытерла руки. Нужно успокоиться.

– Готова? – спросила Тевис.

Она не хотела успокаиваться. К чему? Неужели так будет продолжаться до самого конца? Вечно пугаться собственной тени. Вечно ходить на цыпочках.

Ее трясло от желания восстать, прилива адреналина, почти отрывавшего ее от земли. Как давно она не взмывала ввысь. И когда в прежние дни ее сбивали наземь, разве она не вскакивала тут же на ноги?

– Тевис, – попросила она, отбрасывая полотенце, – погадай на картах Таро. Нельзя ли сделать это до десерта?