Неравный брак

— Но я не оставлю тебя, Роберто. — Ее голос звучал очень твердо. — Это все равно ни к чему не приведет, он сумеет найти какой-нибудь иной предлог, а если не сам, то его долбанная мамаша. Не сомневаюсь, это ее рук дело.

— В таком случае, он, должно быть, очень слабый мужчина, если позволяет матери крутить и вертеть им.

— Он не слабый, но его мамаша — очень сильный человек, в этом все дело. От этой карги даже черт убежит. — Джейн усмехнулась, успев подумать о том, что ей пока что не приходится выбирать между матерью Алистера и матерью Роберто, за что следует непременно благодарить судьбу.

— В таком случае, все это означает лишь его попытки вернуть тебя.

— Чтобы Алистер захотел меня вернуть?! Ну уж чего-чего, а этого у него наверняка и в мыслях нет.

Однако в тот день она не поехала с Роберто, а дождавшись его отъезда, возвратилась к себе в комнату. Она думала о том, какой жестокой и несправедливой бывает подчас судьба. Или ей поверить в то, что Алистер живет как монах в своем Респрине и что у него не было никаких связей? Вряд ли. Но так вот огульно порочить ее — как это мерзко с его стороны! Пожалуй, теперь английский суд и близко не подпустит ее к собственному ребенку. И ведь не далее как год назад Алистер умолял ее вернуться… И ведь он не из мстительных, равно как не назовешь его и чистоплюем: наверняка все это — результат происков старой карги, которая все еще никак не успокоится, все интригует против Джейн. Наверняка она боится, что если ее внук будет часто видеться с матерью, то он переймет многое из того, что составляло сущность Джейн до замужества, многое из того простого, ненаносного, что было так ненавистно Бланш. Покинуть Роберто? Но чего она этим достигнет?.. Ответ очевиден: у нее началась бы скучная жизнь одинокой женщины, тогда как сына ей удавалось бы видеть не чаще раза в месяц. Может, позднее, когда отношения с Роберто сделаются более устойчивыми, войдут в свою колею, может, тогда Джейн сможет уезжать на несколько дней и встречаться с сыном? Это единственное, на что она реально могла рассчитывать.

В течение нескольких дней она была подавлена — и ободрилась только после того, как приехала Мэй. Роберто предложил выслать за ней автомобиль, но когда Джейн настояла на своем желании съездить в аэропорт, он не стал спорить, лишь пожал плечами. Он недоуменно наблюдал, как при встрече женщины обнялись и из глаз у них ручьем потекли слезы.

— Мэй — это не просто служанка, Роберто, это моя хорошая подруга, — попыталась объяснить Джейн, однако сей аргумент остался для принца выше его понимания.

Чувствуя себя вполне счастливой, Джейн с удовольствием слушала новости про Респрин: кто родился, кто умер, кто против кого затеял свару.

— И ты вышла замуж, Мэй?

— Да, глупо, конечно. Я говорила, что никогда не выйду замуж, нечего было и пытаться. А когда вышла, этот человек принялся действовать мне на нервы: от него жутко пахло, и он чудовищно храпел.

— А кем был твой муж?

— Новый дворецкий, Феликс. Да, он казался мне вполне симпатичным, но его носки… Боже, хоть святых выноси.

— Ну, едва ли это достаточное основание для развода, Мэй — с улыбкой произнесла Джейн.

— Во-первых, незачем мне было вообще выходить за него, должно быть, всему виной одиночество. Респрин совершенно изменился с тех пор, как вы уехали, и когда я вернулась, то для меня нашлось всего лишь место обыкновенной горничной. Честно скажу, мне это совершенно не понравилось: другие служанки насмехались надо мной. И все потому, что в отличие от них я узнала другую жизнь. И вот в это самое время подвернулся Феликс, сделал предложение, ну я и согласилась. Рожа у него сразу сделалась такой довольной, что как-то даже язык не повернулся сказать, мол, извини, я передумала…

— О, Мэй…

— Его светлость был очень добр к нам, исключительно добр, выделил нам хорошенький коттедж неподалеку от самой фермы. Но вскоре мне осточертело заниматься своим хозяйством, а Феликс был против того, чтобы я опять работала в имении. Ну, а кроме того, он пил… Ну и… — Она вопросительно посмотрела на Джейн, как бы раздумывая, продолжать ли ей. — Ну, в общем, я не выдержала: он вел себя как животное.

— Извини, Мэй…

— А чего ж тут извиняться? Я сама во всем и виновата. Матушка, бывало, говаривала: «Всегда прислушивайся к своему внутреннему голосу». А я не прислушалась, и вот что получилось. Ну, словом, у нас получился вполне современный романчик: пару лет прожили вместе — и разбежались.

— Жаль, что ты так и не познала истинную радость любви, — сочувственно произнесла Джейн.

Мэй безразлично пожала плечами.

— Ну а у вас, насколько понимаю, все в полном порядке: обосновались на новом месте, он — принц, у него — свой собственный замок, да? Никаких тебе туристов, которые целыми днями только и делают, что ходят по имению и глазеют.

— К сожалению, Мэй, тут действительно нет никаких туристов, хотя я была бы не против.

— Я никогда не могла понять вашего отношения к этим ротозеям. По мне, так их на порог пускать не надо: только грязь да мусор после них.

— Мэй, ты говоришь совсем как старуха Апнор, — возразила Джейн.