Неразменный рубль

— Эй, ты ангел или демон? – прозрел врач, сбавив тон.

— Туда, — субъект показал направление. — Зелёный дом, не ошибешься.

8. Тётка Агафья

— Кажется, здесь, — Бутербродов стоял перед небольшим зеленым домиком. Калитка на одной петле, двор зарос сухостойным бурьяном, рыхлая земля в лужах.

Дождик иссяк, кстати. Доктор сложил зонт и постучал в некрашеную дверь. Она тотчас же отворилась: на пороге высокая девушка лет шестидесяти пяти. Каштановые волосы завёрнуты на голове тугим жгутом, на щеках ямочки. Большая родинка под нижней губой. Синее платье, ожерелье из черного турмалина… Гость попал под прицел живых серых глаз.

— Мне нужна тётка Агафья. По важному делу, — пробормотал врач, смущаясь.

Гадалка пристально разглядывала его. Андрей краснел и бледнел, но глаз не опускал.

— Ну, проходи, — хозяйка посторонилась. Голос был не лишён приятности.

Миновали сени, оказались в избе. Кухня с русской печью, пара деревянных табуретов, стол (покрытый клеёнкой) с лежащими на нём очками и тетрадкой.

— Садись, — повинуясь персту хозяйки доктор сел, тиская зонтик. Тётка Агафья пристроилась напротив.

— Слушаю, — молвила ворожея. Она смотрела на доктора с лёгким любопытством, а глаза улыбались. Как позже понял Бутербродов, глаза улыбались всегда, такова была у Агафьи эмоциональная манера поведения.

Доктор покрепче сжал зонтик. Фух, поехали!

— Я хотел у вас кое-что узнать… скажите, если… человек… займётся чёрной магией – это опасно?

— Очень опасно, — серьёзно отозвалась ведунья.

— А в чём выражается опасность? – через паузу спросил Бутербродов.

— Во всём. С дьяволом шутить нельзя.

— Но вы же сами колдуете! — вскричал доктор.

— Я не колдую, молодой человек, а помогаю людям. Это разные вещи. – Женщина говорила напористо и уверенно. – Кроме того, в каждом деле есть свои навыки и знания. Магии надо учиться.

«Я знаю то, что ничего не знаю», — сказал намедни то ли Платон, то ли Архимед. В мозгу доктора разлилось мощной волной такое вполне себе охреневание.

— Так вы учились!? Разве существует специальность «ведунья»?

— Подобные знания нельзя получить в институте. Мне они достались от матери, её обучала бабушка. – Ворожея теперь рассказывала степенно, плавно выговаривая.

Беседа получалась занятной, но малосодержательной. Однако прямо сказать цель своего визита Бутербродов не мог. Точней, не смог. Смущаться он уже перестал, и не более. Впрочем, смелость упорно рвалась в атаку… и вырвалась.

— У вас целая династия, красавчики! – польстил Бутербродов. – А вот скажите… если у тебя на руках тексты заклинаний, можно попробовать? Ничего ведь сложного. Прочитал слова, исполнил особый обряд… а?

Сделать статую очень просто, надо лишь взять кусок мрамора и отколоть всё лишнее… Колдунья искренне рассмеялась:

— Если ты купил в киоске книгу с заклинаниями, то… в добрый путь, мой друг. Знаешь, ко мне иногда забегают… молодые влюбленные девочки… показывают заговоры из бульварных газет, мол, Агафья, оцени приворот… Я всегда отвечаю – не выйдет.

— Почему?

— Только маг по рождению сможет заставить работать заклинание. А тексты из «Роспечати» – это просто Лол, выражаясь языком молодёжи.

Томительная грусть + экстаз души + немного льда — это оригинальный коктейль эмоций... Наверняка в будущем его научатся создавать искусственно. Бутербродов искренне кайфовал на данных посиделках.

— Вы каждому клиенту так открыто всё рассказываете? — решил он поиграть в кокетку.

— Я женщина прямая и бесхитростная, — разъяснила тётка Агафья. — И одинокая.

Мыслящий человек обречен преодолевать фобии. И особенно грустно становится тогда, когда фобия конкретно намекает, а в её руках спрятано колдовство… Бутербродов как-то скис, неловко оглянулся на дверь.

— Я имела в виду, что не с кем поболтать, — подмигнула Агафья. — Я не сексуально озабоченная тётка, и на тебя не претендую. Уверяю.

Вся наша жизнь – это сплошной фарс и лицемерие. И приятно, что на свете есть люди, которые чужды маскировок во имя различных «общественных ценностей».

— Супер, — выдохнул Бутербродов.

— Обожаю прямоту, она душу греет, — усмехнулась ворожея.

— Скажите… — чуть помедлил доктор. – А если ты книгу не покупал в «Роспечати», а… нашёл?.. Ну, такую… реально старинную книжку. И решил «запилить» обряд, а?

— Не выйдет, — категорически ответила тётка Агафья. – Ворожба – это устное ремесло и любую письменность отрицает в принципе. Тексты заклинаний передаются из уст в уста, из поколения в поколение.

Андрей Васильевич сам не понял, то ли обрадовался, то ли огорчился. И пока он разбирался в себе, ворожея добавила вскользь:

— Ты всё-таки не связывайся с магией. Даже просто попытка колдовства может дурно обернуться.

— Ай, всё равно ведь ничего не выйдет! – заусмехался доктор.

— Ну и что. Не нужно ни искушать себя, ни пробуждать тёмные силы.

Вроде бы зря пёрся на другой конец города, и в то же время и не зря. В целом, всё ясно, понятно и так далее. Врач встал, чуть помялся и… спросил:

— Последний вопрос. Что такое неразменный рубль?

Гадалка натурально подпрыгнула. Благодушие слетело. Глянула остренько:

— Откуда знаешь о неразменном рупле!?