Нерчинская каторга. Земной ад глазами проповедника

Отсюда перейдем теперь к еврейскому историку Иосифу Флавию. Вот его свидетельство о Христе: «В то время является Иисус, мудрый человек, если впрочем, человеком его называть надо, ибо был Он удивительных дел совершителем, учителем людей, с удовольствием истину принимающих, и многих, как иудеев, так и эллинов, привлек. Христос (Мессия) это был. И после того, как Пилат, по жалобе знатных мужей наших, осудил Его на распятие, не прекратилось поколение христиан, названных по Его имени». – Это свидетельство еврейского историка находится в его «Иудейских древностях», написанных около 93 г. по Р. Х. (Кн. 18, гл. 3, § 3).

Римский историк Тацит, живший в половине первого и начале второго столетия от Рождества Христова, пишет так: «Этих людей (которых Нерон обвинял в поджоге Рима в 64 году от Р. Х. звали христианами. Это имя идет от некоего Христа, Который при Тиверии был осужден на смерть прокуратором Понтием Пилатом. Это отвратительное суеверие одно время было подавлено, но потом снова распространилось не только на Его родине, Иудее, но и в самом Риме, куда стекается и где громко о себе заявляет все, что ни есть неестественного и постыдного; их уличили в ненависти к человеческому роду. Первые сознались в своей принадлежности к этой секте, а по их показаниям уже и множество людей было уличено не столько в поджогах, сколько в человеконенавистничестве. Казнь их была сопряжена с издевательствами: одних зашивали в шкуры диких зверей и давали на растерзание собакам, иных распинали, других, обвязанных горючими веществами, с наступлением ночи зажигали в виде факелов. Для увеселения народа этими зрелищами, Нерон открыл народу свои сады, прибавив к этому еще бег колесниц, в котором и сам принял участие в костюме возницы. В конце концов, народ проникся жалостию к этим несчастным людям, видя их приносимыми в жертву не общему благу, а жестокости одного лишь человека». («История» 5, 4).

Светоний говорит о том, что под влиянием «Христа» иудеи всегда волновались в Риме (Ceaud 25). Плиний Младший в своем письме к императору Траяну около 107 г. по Р. Х. (10, 96) говорит о быстром распространении христиан в Малой Азии, о нравственной чистоте его исповедников; о богослужении христиан говорит, что они сообща читали перед восходом солнца какую-то молитву, в которой они обращались ко Христу, как к Богу. Цельс, греческий писатель и философ II века, написал против христианства сочинение под заглавием «Слово истины» – Логос лифис. Судя по обильному цитированию Евангелия, автор был знаком со всеми четырьмя Евангелиями. Цельс историческую личность Христа не отвергает, не отвергает даже и чудес Его. Лукиан жил во II веке по Р. Х. В своем сочинении «Жизнь Перегрина» он называет Христа «распятым софистом». Порфирий, языческий философ, жил в III веке по Р. Х. В своем сочинении против христианства под названием «Философия оракула» он называет Христа благочестивым мужем, который взошел на небо, увенчанным после крестной смерти бессмертием. Христиане поклоняются Христу, как Богу. Юлиан Отступник, живший в IV веке, совершенно признает достоверность Нового Завета, подлинность его раннего происхождения. Кроме четырех Евангелий он признает также подлинность и раннее происхождение посланий апостола Павла. Не менее сего он признает и достоверность евангельских чудес Христовых, наконец, достоверность исторической Личности Христа, Его чудеса, чудеса Его апостолов, признает и Талмуд иудейский.

Вот и все, что я мог сказать вам о Христе.

Сказав это, я сошел с амвона. Арестанты все были в каком-то напряженном состоянии. Гробовое молчание царило в храме. Я вышел из храма и направился прямо на квартиру начальника, где отведена мне была комната. Через полчаса вся местная администрация пришла ко мне. Здесь мы все время до обеда говорили о Христе. После обеда арестанты попросили меня к себе и тут же за подписью нескольких сот человек поднесли мне с разрешения своего начальника адрес. Я был очень тронут их любовью ко мне. Прожил я здесь восемь дней, ежедневно произнося им по две проповеди и беседуя с ними, обходя их палаты и одиночные камеры.

В Мальцевской тюрьме

Отсюда я отправился в Мальцевскую тюрьму. Здесь я также остановился в квартире начальника тюрьмы. На следующий день после моего приезда в эту тюрьму, в десять часов утра, насельницы этой тюрьмы были собраны в одной из больших палат, где я едва сказал им слово. Дело было в том, что они своим рыданием прямо прерывали меня. Слово, сказанное мною им, было такого характера: