Нереальная дружба

Подав Робину знак, что он ненадолго удалится, Райт подошёл к д’Альбре, едва заиграли первые аккорды монтаньяра.

– Позвольте пригласить Вас на танец, маркиза, – галантно склонив голову, произнёс Джон давно заученную фразу.

– Буду только рада, милорд, – красиво кивнув ресницами, несколько холодно ответила француженка и подала ему руку.

Серые глаза Констанции пронзили лицо мужчины, сверкнув странным огоньком, но в следующую секунду густые светлые ресницы скрыли взор маркизы Суасонской, а на её губах заиграла улыбка, смешавшая в себе насмешку и интригу. Сердце Джона похолодело: француженка вполне могла быть знакома с тем человеком, прикрываясь именем которого, он проник во дворец по настоянию своих друзей.

– Позвольте поинтересоваться, как Ваше имя? – буднично спросила де Нанон.

Джон сбился с такта:

– Но… мне казалось, меня представили…

– Да, – кивнув, ответила девушка, – я хорошо слышала, как именно Вас представили, но я так же хорошо видела Вас возле ювелирной лавки вчера, как вижу здесь сегодня.

Спрятав на миг глаза, Райт усмехнулся, потом, пристально посмотрев на девицу, ответил ей:

– О, миледи чрезвычайно наблюдательны… Но как же Вы запомнили… бедного рыбака?

– У «бедного рыбака» было слишком благородное лицо, – слегка прищурившись, прошептала герцогиня.

Её голос проник в жилы командира стражей подобно холодному лезвию клинка. Мужчина понял, что возможности этой странной блондинки безграничны, ведь недаром сама Маркиза Прилондонских краёв отступила от ювелирки, едва там появилась странная француженка. «Кстати, леди Линкольн нет на балу… – подумалось вдруг Райту. – Интересно почему?»

– Благодарю, – чуть склонив голову, только и ответил Джон, ожидая своего приговора от этой суровой маленькой иностранки.

– Тем не менее, это не лицо графа Генуэзского, – спокойным тоном, словно разговор шёл о погоде, произнесла Констанция. – Я очень хорошо знала Первого графа Генуэзского и прекрасно знаю Второго. Вам ведь известно, надо полагать, что этот титул введён совсем недавно: 15 лет назад, после перехода под английское подданство северо-западного побережья Италии.

Джон, пытаясь скрыть заливавшую его краску, склонил голову в знак согласия с собеседницей.

– Вы абсолютно правы, – выдохнув, ответил Райт. – К графу Генуэзскому я имею такое же отношение, как, пожалуй, и к самому королю.

Констанция добро усмехнулась:

– Что ж, я вижу, наблюдательность в очередной раз меня не подвела.

– Я надеюсь, Ваша Светлость сохранит мою маленькую тайну, – наклоняясь к скрытому полупрозрачной накидкой уху де Нанон, тихо произнёс Джон, и его ровное дыхание обдало её шею тёплой волной.

Герцогиня подняла на мужчину взгляд:

– Непременно, только я хотела бы знать, в чём именно заключается эта тайна.

Делая поклон в такт музыке и отодвигаясь в красивых па от партнёрши, Джон нерешительно ответил:

– Это… всего лишь глупая прихоть моих ребят.

– Ваших ребят, – задумчиво произнесла де Нанон, обходя Джона кругом, но уже в следующую секунду он снова приблизился к ней почти вплотную. – Я осмелюсь предположить, что передо мной сам Красный Джон.

Взгляд строгих серых глаз девушки вновь пронзил опешившего Райта.

– Ваше предположение верно, миледи, – не своим голосом ответил мужчина, стараясь наверстать такт. – Моё полное имя Джонатан Райт, сын Вильяма Райта из графства э Лот.

– Что сказать? Я весьма рада знакомству с Вами, – приседая в танцевальном реверансе, который оказался как нельзя кстати, ответила француженка и отчётливо добавила: – милорд.

– Благодарю, – склонил голову в ответ на сценический реверанс мужчина и тоже подумал, что их разговор удивительно соответствует танцу. – Но почему «милорд» и как Вы догадались, кто я?

Хитро, как показалось Джону, взглянув на него, Констанция ответила:

– Я много знаю такого, чего Вы себе и представить не можете.

– Я это, мягко говоря, заметил, когда Вы очень хорошо поставили на место маркизу Линкольн…

– Вы этого не видели, сэр Джонатан, – глядя прямо в глаза мужчине, тоном, не терпящим и намёка на возражение, тихо, но строго проговорила француженка.

– Хорошо, – согласился Райт, кивнув одними ресницами, – я этого не видел.

– Вот и договорились. Пора менять пару, простите.

С этими словами Констанция сделала завершающее композицию движение веером.

– Благодарю за танец, миледи, – учтиво произнёс мужчина нужную фразу и проводил свою даму до той софы, откуда приглашал её на монтаньяр.

Почти час развлекались гости принцессы и скоро – она это знала – должен был начаться торжественный обед. Ирену мучил вопрос – куда делись все сопровождающие Джона и Робина? Она понимала, что увидеть их практически невозможно, но это только подстёгивало желание ускользнуть из залы хотя бы на несколько минут.

Шепнув одному из лакеев на ухо, чтобы он вызвал Эйду, девушка стала продвигаться к парчовой ширме, скрывающей выход в подсобные помещения, которым удачно пользовались королевские служащие, вынося всё новые яства для гостей венценосных особ.

Едва краешек платья камеристки показался за ширмой, принцесса юркнула в проём.