Нереальная реальность 1 2

Горец подал знак рослому швейцарскому гвардейцу у входа. Тот распахнул дверь. Вошли трое командос в пятнистых комбезах и разгрузочных жилетах. Один без труда нес на плече мешок. Бесцеремонно бросил его на пол. Мешок зашевелился.

- Развяжи, - велел Горец.

Коммандос развязал мешок. Мощной рукой вытащил оттуда, поставил на ноги серое, корявое, заскорузлое существо, которое когда-то было человеком. Оно было заковано в кандалы по рукам и ногам. Цыкнуло зубами, пытаясь достать коммандоса. Вояка дал ему кулачищем по затылку, и оно рухнуло на колени.

- Зомби, - прокатилось по залу.

- Как разговорить зомби? - спросил Светлый Князь.

Со стула поднялся Большой Японец.

- Разговорю. Очень хорошо будет, - раскланялся он.

Лаврушин ожидал каких-то ритуалов, заговоров, пассов, как у экстрасенсов. Но было все гораздо проще. Большой Японец подошел к зомби и встал напротив него. Так они простояли несколько минут - лицо в лицо, глаза в глаза.

Наконец, зомби рухнул на колени, поцеловал камни, и сказал:

- Я твой, о, хозяин!

- На вопросы отвечаешь. Все очень вспоминай. Говори очень ясно.

- Я понял, хозяин.

- Кто командует войсками?

- Чернокнижник.

- Он здесь?

- Он во главе войска. Он в первых рядах. Его ярость не знает границ. Его ненависть бесконечна. Его сила - огромна.

Целый час зомби терзали, выдавливая из него по крупицам информацию.

Наконец, у него узнали все, что можно. Большой Японец снова встал перед ним и произнес:

- Ты свободен от обязательств. Ты можешь умереть.

- Спасибо, - прошипел зомби, и в его словах сейчас ощущались человеческие чувства - безмерная благодарность и огромное облегчение. Он кучей тряпья, костей и пергаментной иссушенной плоти осыпался на землю. Трудно было представить, что еще недавно это было внушающее ужас и несущее смерть могучее существо.

- Чернокнижник. Очень сильный враг, - сказал Большой Японец.

- И триста отборных черных колдунов с ним, - добавил Горец.

***

Подкрепления все прибывали и прибывали к ледовому воинству. И вот соотношение сил стало подавляющим в его пользу. Тогда враг двинулся вперед. Очередной укрепрайон он смел за какой-то час, совершенно не считаясь с потерями. Ведь сзади шли свежие, готовые сразу кинуться в бой войска.

Ледовое воинство катилось вперед по горным дорогам. Его ждали засады, камнепады, мины, колдовские ловушки. Они уносили тысячи и тысячи воинов, но не останавливали движущийся поток.

С оставшимися укрепрайонами и заставами пришлось противнику повозиться. Но пали и они.

Грохот, молнии, рокот орудий, стрельба - все это стало привычным. Шла невиданная в этом мире бойня.

И вот случилось худшее - враг взял в осаду Цитадель. К тому времени он безраздельно господствовал в воздухе и на земле.

Лаврушина уже ни о чем на спрашивали. На него еще надеялись, но как-то не очень, вяло. Защитниками Цитадели владело темное ощущение обреченности. У них была отчаянная решимость погибнуть прежде, чем враг займет Цитадель, и унести с собой хотя бы несколько ледовых воинов.

С главной башни замка - донжона, открывался вид на окрестности. Враги стояли за крайними стенами Цитадели. Им предстояло преодолеть несколько линий обороны. Каждая была неприступна. Точнее, почти неприступна. И это «почти» враг решил использовать. «Почти» - это брешь в защите. Это вероятность пробить ее, навалившись бесчисленными силами. Вокруг Цитадели все кишело ледовой сволочью, как черными тараканами в затрапезной столовке.

С утра до вечера вела огонь артиллерия противника. Снарядов не жалели. Разрушения благодаря особым магическим рунам на стенах и на камнях замка были пока незначительны. Но артподготовка выматывала психику защитников Цитадели.

Степан, Лаврушин и Маклаут стояли на каменном балконе у самой вершины донжона и смотрели вниз.

- Пускай помучаются, - с напускной легкостью произнес Горец. - За заговоренные стены пройти ох как нелегко.

- Думаете? - недоверчиво произнес Степан.

- Надеюсь.

С этой точки они видели все.

- Смотрите, - вдруг в миг севшим голосом выдавил Степан.

То, что началось, не укладывалось ни в какие рамки. Друзья на многое насмотрелись, путешествуя по мирам. Но такого не могли представить. Даже хваленая выдержка Горца начала сдавать. Он стоял, впившись пальцами в каменные перила, и читал шепотом молитву.

Земля вокруг Цитадели вскипала. Бугрилась. Пенилась. Вздувалась пузырями, которые тут же лопались. И из недр поднимались какие-то столбы... Мачты! С обрывками темных парусов.

Из пучины земли поднимались потрепанные временем и ветрами, изрешеченные пробоинами, с проломленными бортами парусники.

- Господи, Летучие Голландцы! - воскликнул Лаврушин.

- Старые Корабли из Преисподней! - Горец сжал кулаки. - Они проникли в провал. И прошли под землей! Ну все!

Прибытие Старых Кораблей было знаком к началу штурма. Вырывавшийся из десяток, а, может, и сотен тысяч нечеловеческих глоток крик перекрыл даже шум канонады! Ледовое воинство пошло на приступ!