Нереальная реальность 1 2

Кандидат физматнаук, одетый в грязную робу зеленого цвета, которые в последнее время облюбовали дачники, вытаскивал из багажника своего «Запорожца» огромный пузатый медный самовар. Вещь была изрядно потерта, помята, бок продырявлен. На асфальте уже выросла груда никуда не годного хлама: разбитая настольная лампа. сгоревшая телевизионная трубка, всякая металлическая всячина. Судя по удовлетворенному лицу хозяина этого хлама, жизнью тот был доволен вполне.

- По совместительству в старьевщики устроился? - укоризненно произнес Степан.

- Во, на ловца и зверь бежит, - сказал Лаврушин, поднимая глаза на друга. - Поможешь дотащить.

Он начал совать в руки Степана железяки - влажные и не совсем чистые.

- Э, - запротестовал было Степан.

- Давай-давай, - Лаврушин преподнес ему телевизионную трубку.

- Ты где этот хлам взял? На свалке, что ли?

- Ага. На ней, родимой.

Степан едва не выронил поклажу, положил ее на землю, и возмущенно проговорил:

- У тебя загранкомандировка срывается, а ты по свалкам мышкуешь, мусор там собираешь!

- Загранкомандировка, - рассеянно кивнул Лаврушин, держа в руках мятый самовар и с интересом рассматривая его. - Посмотри, какая вещь. То, что доктор прописал!

Все хваленое здравомыслие Степана восставало против подобной беспечности, безалаберности, и вообще – сущего безумия. Он хотел сказать что-то крайне едкое и колкое, но оглянуться не успел, как друг вновь нагрузил его поклажей, на этот раз завернутой в пленку.

- Самовар я сам понесу, - Лаврушин бережно поднял медное чудище, которое раздували во времена царя Гороха кирзовым сапогом.

- Дела-а, - протянул Степан. – Ты больничный не у психиатра брал?

В лифте он пытался добиться у друга объяснений, но тот, ощупывая самовар, отделывался: «подожди», «потом», «сейчас увидишь».

Страшнейший кавардак бросался в глаза уже в коридоре. Там была разбросана зимняя, летняя, осенняя обувь, половина которой место было на свалке. Здесь же валялись куски проводов, обломки микросхем, пара паяльников, осициллограф, и все тот же свалочный мусор. Ощущался запах бензина.

- Дала-а, - вновь протянул Степан, оглядываясь. Он привык, что дома у друга всегда бардак. Но сегодняшний бардак был бардаком с большой буквы. - У тебя здесь что, монголо-татары с нашествием побывали?

- Подожди секунду, - Лаврушин, не выпуская из рук самовара, шагнул в комнату. Степан последовал за ним. И обмер.

Дело было даже не в том, что в комнате царил уже не Бардак, а БАРДАЧИЩЕ. Но то, что возвышалось в центре комнаты, вообще нельзя было назвать никакими словами.

Итак, мебель была сдвинута в угол. В центре расположилась фантастическая по глупости, абсурдности и откровенному сумасшествию конструкция. Высотой она почти доставала до потолка, диаметром была метра полтора-два. Пробовать уловить в дичайшем нагромождении деталей какую-то систему - занятие бесполезное. Не было этой системы. И смысла не было. Зато были можно было различить отдельные элементы, из которых и состояла эта ХРЕНОВИНА (иного слова в голову Степана как-то не пришло). А угадывались в ней: бочка из-под соленых огурцов - центральная часть конструкции, трубка от душа, знакомый бидон, из которого немало пива пито, небольшой ржавый двигатель внутреннего сгорания, выхлопная труба вела на улицу через окно, панель от стереоприемника, магнитофон «Весна», а так же мелочь - змеевики, клеммы, разноцветные провода, табличка от троллейбуса номер чсетырнадцать.

- Дела-а, - протянул Степан. – Ты точно спятил, солнце мое.

- Нравится? - ставя самовар на пол, самодовольно осведомился Лаврушин.

- Потрясающе!

- Только самовара не хватало.

- Ты чем здесь занимаешься? - с опаской спросил Степан.

Он со страхом думал, что у его друга очередной приступ творческой горячки, а тогда - запирай ворота.

- Я над этой штукой три месяца работал, - доверительно поведал Лаврушин. - Времени все не хватало с этой институтской текучкой, вот и сел на больничный.

- Что это за жуть ты сотворил?

- Генератор пси-поля. Торжество энергоинформационных технологий. Двадцать второй век!

- Это генератор? Вот это? - Степан ткнул в машину пальцем,

- А чего удивляешься? - с некоторой обидой спросил Лаврушин. - По-твоему генератор должен обязательно сверкать никелем и пластмассой? У меня нет денег на это. Уж чем богаты.

- Ты хочешь сказать - эта коллекция металлолома работает?

Лаврушин пожал плечами.

Степан протиснулся боком к дивану, зацепился джинсами об острый край обрезка трубы, со стоном чертыхнулся – джинсы были новые. Упал на мягкие продавленные подушки. И занялся любимым занятием - назиданиями:

- Лаврушин, эта штука не работает. Такие штуки вообще не работают. Такие штуки выставляются на экспозициях «Творчество душевнобольных».

- Конечно, не работает, - охотно согласился Лаврушин.

- Ну вот. ЧТД. Что и требовалось доказать.

- Сейчас самовар подсоединю – и заработает.

- Самовар, - простонал Степан.

- От служит отражателем пси-поля, которое и откроет тоннель в иной пространственно-временной континуум.

- Ага. А я - марсианин. Прибыл в СССР для организации совместного предприятия по разведению розовых слонов.