Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)

Я села, притянув ушибленную ногу к груди, потирая коленку под разодранной штаниной. Кругом темно, а из окон здания за спиной лился тусклый желтый свет. Небо плотно затянули тучи — ни звезд, ни луны. Теплый ветер кружил по окрестностям, принося с собой запах моря. Да-да, именно моря! Запах, который не спутаю ни с одним другим! Я потерла глаза и вновь посмотрела по сторонам. «Это ведь сон. Верно?» Ноющая боль в коленке отказывалась со мной соглашаться, говоря: «От боли человек просыпается. Это не игра твоего подсознания». Спорить я не стала, ведь так не хотелось просыпаться. Пусть я подожду, пока будильник назойливо не закричит «Вставай», чем заставлю себя проснуться.

Отчего-то вдруг стало невероятно радостно, я подскочила на ноги и захлопала в ладоши, благо меня никто не видел. А видеть-то, действительно, было некому. Здание, из которого меня вышвырнули, стояло на большом пустыре, окруженном зарослями высокого кустарника, и больше не было рядом ничего, что могло бы похвастаться мало-мальски достойным уютом или просто теплым очагом. Потоптавшись на месте и испробовав все тщетные попытки что-то разглядеть в темноте, я обошла здание и направилась к другой двери, которую освещал прикрепленный к стене факел. Я постучала раз, другой, и узкое окошко в двери распахнулось, являя две густые черные с проседью брови и сидящие под ними маленькие черные глаза.

— Ты? — прорычал мужчина.

— Да, я. Я не прошу впустить меня, просто скажите, что это за место.

— То есть, как, что за место? — недовольно пророкотал голос. — Трактир «Последний приют».

— В каком смысле последний? — переспросила я, тут же почувствовав повышение концентрации глупости.

— В прямом, — гаркнул мужчина. — Дорога дальше, что ведет на другую сторону острова, пустынная — ни трактиров, ни таверн — лишь джунгли и… джунгли.

— Эээ, ясно. — Я на секунду задумалась. — А остров-то как называется?

Хозяин расхохотался аж до кашля.

— Тортуга это! Тор-ту-га.

Сердце радужной ракетой пронеслось от головы до пят и вернулось на место, взволнованно стуча. Я отбросила все сомнения — просыпаться не стоит, раз сон возымел такое продолжение. А может, это не сон…

Кое-как удалось разузнать, что город находится в трёх милях к западу, и к нему ведёт дорога через джунгли. Немного поразмыслив, я сняла со стены факел и отправилась в путь. Едва первый поворот остался позади, а за ним скрылся и «Последний приют», как я увидела далеко впереди и внизу букеты огней, разными россыпями расположенные друг возле друга. Да, город, который никогда не спит. По мере того, как я спускалась, ветер усиливался, дуя с моря, осложняя и без того нелегкий путь. А шла-то я босиком. Дорога пролегала то по пустынным склонам, то забегала в густые заросли, в которых дико и страшно вскрикивали ночные птицы. Я искренне надеялась, что диким зверям или другим животным, охочим до запоздалых или не совсем умных путников, не будет до меня дела. Спасаться бегством я не умела, да и босиком в кромешной тьме, не зная дороги, далеко-то не убежишь. Пробравшись сквозь очередной зеленый коридор и поймав волосами стайку каких-то мотыльков, я решила присесть на траву и отдохнуть. Но, сходя с дороги, поскользнулась и, едва не упав, правой ногой наступила на какую-то злобную колючку, жадно впившуюся в ногу. Вытащив из ступни шип длиной сантиметра в три, я закричала от злости и обиды непонятно на кого. Дальше путь давался труднее: на перевязанную ногу было больно ступать, и, когда на горизонте заалел рассвет, предстояло преодолеть ещё добрую половину пути. Когда сумерки рассеялись, и солнце стало освещать мне путь, я пошла быстрее, да и дорога стала чище, змейкой спускаясь по пологим склонам.

Солнце уже обдавало тропическим жаром, когда я, наконец-то, вошла в город. Жизнь кипела вовсю. Большей частью народ тянулся в порт: кто-то тащил на веревке домашний скот, кто-то, взвалив большие корзины на спину, шёл продавать выращенные продукты. Одни женщины праздно болтались по улицам, похотливо подмигивая всем лицам мужского пола, что были старше десяти лет. Другие, напротив, с деловым видом направлялись в лавки и магазины, громогласно обсуждая с хозяевами произошедшие за ночь события. Бесчисленное множество детей и оборванцев, постарше подростков, шустро сновало между людьми, «одалживая» кошельки, часы, ножи, да и вообще, всё, что плохо лежало. Чем ближе становился порт, тем сложнее становилось протискиваться между людьми. На меня никто не обращал внимания, потому как таких же голодранцев, побирушек, попрошаек здесь пруд пруди. Меня же мой внешний вид сильно огорчал: вовсе не хотелось предстать перед капитаном Джеком Воробьем в виде оборванки с окраины. Но денег, чтобы купить платье, не было, а украсть… не наблюдала за собой таких способностей.