Нереальность

А женщина снова захихикала. Совсем, как девчонка. И Егор невольно улыбнулся.

Они ехали посреди толпы и изредка пересекались взглядами – обмениваясь беззвучными фразами.

«О! Вы всё ещё здесь?» – спрашивала она, чуть расширив глаза, Егор склонял голову к плечу и смиренно кивал, роняя взгляд в пол: «Простите, так надо», его зрачки съезжались к переносице, он поднимал на неё перекошенный взгляд: «Я ведь сумасшедший», а она тихонько хихикала – подрагивали плечики в синем плаще, а звуки тонули в шуме метро.

Но вот голос объявил его остановку. Егор прошёл к дверям. За поручень чуть ниже него взялась тонкая рука в синем рукаве. Егор обернулся, встретился взглядом с незнакомкой. Хоть они и стояли рядом, она не сказала ни слова.

Сначала её глаза прищурились: «Вы и дальше будете меня пресле…», затем осмотрели Егора с ног до головы и часто-часто заморгали: «…преследовать меня впереди меня?»

Егор возвёл взгляд к потолку: «Ах, и правда! Что это я?»

Он сделал шаг назад и поднял руку, которой держался за поручень. Женщина проскользнула у него под рукой и встала впереди.

Её веки опустились, и она прошлась по Егору снисходительным взглядом: «Так-то лучше».

Егор кивнул, замещая этим поклон: «Вы абсолютно правы!»

Они подъезжали к станции, когда Егор вдруг заметил у женщины на тыльной стороне ладони розовый с чёрным рисунок: довольная девичья мордашка с ушками и два пальца у щеки.

– Ня? – вырвалось у Егора само собой.

Женщина повернулась, проследила за его взглядом и посмотрела на Егора уже заинтересованно.

– Ня-я? – спросил Егор, сменив тон и склонив голову набок.

– Ня! – довольно ответила женщина и зажмурилась так, как обычно рисуют эмодзи довольного кота: «^.^».

Егор поднял вверх руку, зажав пальцы в жесте «V», поднёс к лицу и нерешительно уточнил:

– Каваи?

– Kawaii! – воскликнула женщина, поднося руку в том же жесте к щеке.

– Наркоманы, что ли? – раздался рядом ворчливый старческий голос.

В глазах женщины мелькнуло очень многое: от испуга до возмущения. Она отвернулась к двери и опустила голову. Егор повернулся к старушке.

– С сумками поможешь? – громко спросила старушка, заметив его внимание. Она указала ему на три огромных пакета, из которых торчали края обойных рулонов и ещё какие-то строительно-ремонтные мелочи.

– Давайте! – согласился Егор.

– А ты точно не наркоман? – уточнила старушка. Её глаза сузились, но с ней Егор в молчаливую беседу играть совершенно не хотел.

– Не хотите, не надо, – сказал он.

– Надо же, какой прыткий! Помоги уж.

Поезд затормозил, дрогнул, останавливаясь, и двери распахнулись. Женщина в синем шагнула на перрон, сделала несколько шагов, остановилась и обернулась. Её взгляд с интересом следил за Егором. Тот подхватил три сумки старушки, перешагнул на перрон, и старушка скомандовала ему поворачивать вправо.

Егор поднял взгляд.

«Жаль», – говорил ему взгляд его молчаливой попутчицы.

«Мне тоже очень жаль» – ответил ей взгляд Егора, и он отвернулся.

Отделаться от старушки удалось только после того, как Егор вынес её сумки из метро и поднял по лестнице.

Егор огляделся. На мгновение ему показалось, что он видит на другой стороне улицы женскую фигуру, укутанную в синий плащ. Он взглянул на часы. Через десять минут ему нужно быть на месте. Сегодня его ждёт важное собеседование.

– Анастасия Викторовна вас сейчас примет, – сказала секретарь.

Она была затянута в застёгнутую на все пуговицы белую блузку и улыбалась Егору сухой бездушной улыбкой. «Видимо, это тоже часть дресс-кода», – подумалось ему.

Секретарь поднялась со своего места и исчезла за дверь кабинета, где красовалась надпись, выполненная белой краской через трафарет: «Логистика. Закрепина А.В.»

Егору вспомнилась надпись на двери метро, утро, незнакомка, и он улыбнулся.

Дверь кабинета открылась. На пороге показалась секретарь.

– Войдите, – сказала она и прошла на своё место.

Егор вошёл в большой светлый кабинет.

Анастасия Викторовна сидела за большим широким столом и читала какие-то бумаги. Егор подошёл ближе, вытянул шею и опознал в бумагах своё резюме и анкету.

– Здравствуйте, молодой человек! – сухо произнесла Анастасия Викторовна. Это была взрослая женщина с крашенными рыжими волосами, собранными на висках парой заколок. Её глаза в рамках чёрных, густо окрашенных тушью ресниц, смотрели словно бы сквозь него. Она указала Егору на ближайший стул: – Присаживайтесь!

Егор сел. Он уже не вспоминал своё утро. Самые простые вопросы заставляли его мозг закипать, а самые простые ответы он давал запинаясь и по нескольку раз останавливаясь для того, чтобы подобрать ускользающий единственный верный термин.

Егор никогда не любил собеседований. Ему жилось бы гораздо проще, если бы работодатель смотрел только на его прошлые заслуги и рекомендации с прежнего места работы, а не проводил этот адский допрос, который почему-то называли «собеседование».

Наконец, этот ад подошёл к концу. Анастасия Викторовна сделала последние пометки в его анкете и отложила её в сторону.