Нерешенная задача

— Да. И с каждым годом я в этом убеждаюсь все больше. Меня это и огорчает, и веселит одновременно. — и увидев на лице женщины легкое недоумение, добавил. — огорчает, потому что так мало мы знаем и так много людей из-за этого уходят из жизни раньше, чем это могло бы быть, а веселит, потому что жизнь — вечный драйв. Представьте себе. Если бы в ней уже не чему было учиться, расти некуда и что-то познавать? Это же такая скука!!! Как смерть.

Она была согласна с каждым его словом. Они медленно направились к его автомобилю. И перед тем, как пригласить её сеть в него, он неожиданно задал ей такой вопрос.

— Что движет вами, Ани, почему вы избрали профессию врача? Кровь. Грязь. Напряжение каждый день и колоссальная ответственность?

Она не стала задумываться.

— Я где-то в тринадцать лет уже определилась с выбором. У меня на глазах умирала мама, потом отец. У меня была такая хорошая семья! Понимаете, у кого как, а у меня хорошая. Отец очень любил мать, и сам был красивым, трудолюбивым, очень веселым, добрым. Когда они уходят из жизни, это такая потеря! Потом я жила и все время боялась, что … Не дай Бог, заболеет моя тетушка и я останусь совершенно одна. Вот я, почему-то, не боялась за свою жизнь, заболею, умру, не думалось вообще. А за тетушку опасалась. А крови, как таковой, никогда не боялась. Мне самой это диковинно, но не брезговала никогда. Нас в университете в морг водили, неоднократно. Многие теряли сознание, их тошнило от запаха смерти, ну или по крайней мере, они, как вы говорите, мобилизовали себя, чтобы пройти это поскорее и на свежий воздух. А у меня в голове всегда присутствовала только одна мысль — так надо, мне это надо и все это про человека. Я лечила в детстве хромых собак, коней. А однажды, уже в юношеском возрасте, все-таки моя тетушка заболела… …сильно, бронхитом. Я ничего еще тогда не знала, и как и что делать. Я делала то, что приходило мне в голову. Мне что-то внутри подсказывало, и я делала. В то время, денег не было на врача, мы с ней еле за дом расплатились. И я её выходила.

У лорда Тернера в глазах запрыгали хитроватые зайчики, но, и появилось некое почтение, ей это не показалось. Она хорошо видела, его лицо было так близко все время. Он прицокнул, напоминая ей доктора Цобика и воскликнул — Да, у вас, милая моя, интуиция получше остальных. Вы правильно сделали, что стали на этот путь! В процессе вашей жизни в медицине, вы ни раз вспомните мои слова и поймете, что чем старше я становлюсь, тем увереннее в том, что мы ничего не знаем о человеке. И в ходе операции, мне зачастую приходилось напрочь выключать логику и слушать внутренний голос, который многие сочли бы за сумасшествие, а только в этом случае больной оставался жив и исцелен. Уже потом, сидя в кабинете после операции я прокручивал неоднократно всю цепочку хода операции, мое спонтанное решение и недоумевал, как оно вообще могло прийти в голову — это абсурд, но пациент оставался исцелен. Значит пришло озарение, и ты перестраивался, начинал копать уже в этом направлении, чтобы понять закономерности и приходил к выводу, что весь фундамент наработанного опыта предыдущих учителей летит к черту. Тар- тара-ры!

— Так может только так и приходят открытия? — спросила она.

— Не всегда. Не всегда. По-разному. Иногда просто идея, брошенная где-то в журнале твоим коллегой, покажется тебе интересной, и логичной. Вот тут она должна обязательно показаться тебе логичной, но только не отработанной до конца, и ты как навозный жук погружаешься в эти исследования, опыты, ищешь все эти же самые закономерности и …находишь.

— О, лорд Тернер, — наконец вымолвила она. — С вами безумно интересно!

— Так поехали, у нас еще столько общих тем для разговора, Ани. Я знаю такие шикарные заведения, с прекрасной кухней!

Она запротестовала.

— О, нет. Нет, дорогой Иден. Я буду не верно понята дома.

У Тернера-младшего, даже выдох получился грудной, когда он произнес этот вопрос.

— Кем, Артуром Войцеховским? Вы же даже не помолвлены.

Она могла бы обидеться, но, уже зная напористость и прямоту в их общении с этим человеком, даже не возникло и желания — это делать.

— Ну, это совершенно не важно. Но я считаю себя его женой, ношу его ребенка и очень люблю.

Тернер — младший опустил глаза и резко развернулся, чтобы открыть ей дверцу автомобиля.

— Ну, тогда мне вас жаль, вы очень многое теряете для себя.

— В каком смысле? — не поняла Ани.

— Такой кухни вы еще не пробовали и место замечательное, яркие впечатления я вам гарантировал бы. Чего вам все вкладывать в уши своему возлюбленному. Вы же сейчас дома, свободны, ничем не обременены. Появиться малыш, больше обязанностей, вы перестанете быть предоставленной самой себе, так пользовались бы сейчас этим временем.