Нерешенная задача

В автомобиле они ехали молча и только один единственный вопрос он от неё услышал:

— Иден, почему жизнь такая жестокая?

— Вы, о чем, Ани? — спросил он. Но она не ответила. Он сбоку смог рассмотреть какое — то испуганное выражение на её лице, но одинокую, скупую слезу, скатившуюся по щеке, не заметил.

Провожая её за ограду её частной территории, он понимал, что творилось у неё на сердце и не донимал вопросами. Только одну фразу он произнес, но увидел, что она потухла бесцельно в пространстве. Так как женщина находилась в прострации.

— Ани, я жду вас у себя в клинике.

Поздно вечером она ждала Артура и молила Деву Марию, первый раз в жизни, чтобы сегодня вечером он не пришел. Она знала, что будет скандал, она его не хотела и все — таки четко знала и то, что эмоции в себе удержать не сумеет.

В семь часов вечера его конечно же не было. Она забралась с ногами на тахту и все ждала. В таком состоянии она не хотела идти к Джизи, она не хотела ужинать, и она не могла ложиться спать. Его не было и в восемь часов. Внутреннее напряжение съедало все её внутренние силы и ей казалось, что её просто разорвет, как мыльный пузырь. В голову пришла мысль, и она позвала Бетти.

— Милая, ты единственная подруга у меня в этой стране, давай… составь мне компанию …у нас есть что-нибудь крепкое?

— Есть. Тогда еще с дня рождения вашего осталось.

Когда Войцеховский пришел домой, Бетти спала в кресле, а Ани спала на тахте и по бутылке французского коньяку и по запаху, стоявшему в комнате, он определил, что женщины пьяные, но только причина была не понятна. Разглядев бутылку, он с удивлением отметил, что на дне ничего не осталось.

Первой уложить в кровать он решил Бетти. Но проснувшись, от чужих сильных рук, Бетти даже сообразила смутится и спешно ускользнула из каминной. Но, когда он попытался взять на руки Ани, чтобы унести на верх, она проявила себя капризной девчонкой. Вначале испугавшись спросонья его больших черных глаз и упавших на лоб черных, как смоль волос. Но когда туман в голове рассеялся, почему-то шумно разрыдалась, упершись в грудь ему руками и Войцеховский, опешив, подался назад.

И от того потока информации, которая фонтаном взметнулась прочь из женщины, ему сделалось неловко, но, он быстро взял себя в руки и ждал, когда этот фонтан иссякнет. А Ани просто несло. Она и плакала и слова вылетали безудержно, словно вихрь подхватил её и с большой скоростью нес к обрыву и её страх, сказать что-то слишком злое и обидное для своего восточного супруга, который был им фактически, но они еще не узаконили свои отношения, уже не останавливал её никак.

Поток фраз был стихийным и быстрым.

— Я так, я так тебя всегда почитала! Но сегодня я увидела такое! Я больше не могу мириться с твоим эгоизмом! Это переходит все границы! Мы состоятельные люди, а тебе все мало. В погоне за прибылью ты, Артур, используешь труд детей! Как ты можешь? Ты сам отец, почему ты никогда не задумываешься над людскими страданиями, людским горем. Только деньги … только прибыль! Я видела глаза этих детей! Господи… А ты каждый день, все это перед твоими глазами! Что ты делаешь? Неужели амбиции и цель оправдывают все?! Я устала жить в этой стране, я не могу найти себе работу, я не могу найти себя! Я последовала за тобой, я так была счастлива, наш ребенок, а сейчас… …как мне к тебе относиться и куда все это деть?! — и она широко распахнула руки, демонстрируя как это.

Ее силы иссякли и голос стал надламываться и смотря ему в глаза, её стала угнетать новая мысль, она видела перед собой совершенно невозмутимое, спокойное выражение лица Артура и он только глазами поискал, где его сигары. Оно не было равнодушным. Но оно было невозмутимым, а её душили эмоции! И хлопая ресницами, она уже с неимоверным удивлением смотрела на него, и он её подавлял своей невозмутимостью.

— Ты пьяная? — ровным голосом задал он вопрос и его карие глаза сузились, он так часто делал, когда, не спорив, все равно, осознавал свою непоколебимую правоту во всем.

— Я пьяная, но я в своем уме. Не заставляй меня ощущать себя ребенком в наших разногласиях. Я этого уже не потерплю!

Он как бы сделал жест, говоривший о том:

— Нет. Ни в коем случае я не стремлюсь чтобы ты себя так чувствовала. Но сказал вслух эти слова. — И тебя конечно же поставил в известность лорд Тернер…

— Сейчас это не имеет значение.

— Имеет — кратко ответил он и дал сигарному дыму развеяться, а сам собрался с мыслями. Он понял. Ани настроена наступать и сейчас будет упрямой как никогда, потому что её добрая от природы натура просто направлена на совершенно другое, спасать людей, помогать им, поэтому она и выбрала профессию врача. И в этом они разные. — Хорошо. Мы поговорим, хотя ты и высадила с Бетти целую бутылку коньяка. Для женщин это слишком!

Ани только дернула плечом, но не возразила ничего. Ее стала донимать икота. От выходившего наружу воздуха и от только сейчас начавшегося усваиваться коньяка.