Нерожденный

Янки быстро учились, и воздушной эскадрой командовал толковый офицер. Поняв, что нахрапом самураев не взять, он отдал команду задавить японцев нейтральным полем, рассчитывая использовать свой численный перевес – «кобры» тоже умели делать выводы из плотности вражеского излучения и могли оценить, сколько на кораблях Нисимуры «миязак». Американцы сузили сектора излучения – японские линкоры были видны как на ладони, и не было никакой необходимости заливать всё вокруг сплошными потоками ментального поля.

Хороший боец никогда не переоценивает свои возможности. Операторы-мангусты были отличными бойцами: они (и в первую очередь их координатор, капитан 1-го ранга Ёгучи, находивший на «Ямато») быстро поняли, что в прямом противостоянии сил их шансы на победу невелики. Четыре к одному – соотношение неблагоприятное; пресс гасящего поля янки передавит защитное поле японцев, начнутся перебои в энергетике, а потом… И японцы резко «сменили знак» излучения, нейтрализуя поле «кобр» и превращая небо над кораблями Нисимуры в пространство, где действуют привычные физические законы.

Торопливо загрохотали зенитные орудия, выплёвывая снаряд за снарядом. Самураи не обольщались: они знали, что подавляющее большинство выпущенных снарядов не взорвётся, «завязнув» в нейтральном поле американских излучателей. Но даже простая пятидюймовая стальная болванка насквозь прошьёт газовый отсек дирижабля, а медлительные воздушные гиганты были хорошими мишенями. А с палубы «Цукубы» один за другим взлетали «зеро» и «джуди», поддержанные «позитивным» полем «миязак»: самолёт – это не артиллерийский снаряд, его можно сопровождать излучением.

«Парализованные» японские самолёты падали в море, но остальные продолжали атаку и прорывались к дирижаблям, стреляя из пушек и пулемётов. Отказывало оружие, и тогда пилоты микадо бестрепетно таранили воздушные корабли, вспарывая оболочки и сокрушая рёбра каркасов. Разодранные тела дирижаблей падали в океан, подбитые корабли снижались, истекая гелием из продырявленных отсеков. У мангустов были острые зубы, и кусаться они умели…

«Кобры» огрызались. Они размазали поле, вынужденно снизив его напряжённость и перейдя от «прицельного огня» к «стрельбе по площадям». Координация действий у «кобр» оставляла желать лучшего – операторы янки ещё не научились ударять как одна рука, – но среди них были способные ментальные бойцы: они не только защищались, но и атаковали. И главной целью ответного удара американцев стал японский авианосец.

Наносящий удар сам становится уязвимым – это правило применимо и к ментальным поединкам. На «Цукубе» взорвался топливопровод; авианосец загорелся – картина, хорошо знакомая японским морякам, прошедшим всю войну. Оба излучателя авианосца вышли из строя, и Нисимура приказал крейсеру «Могами» оказать помощь горящему кораблю, тем самым ослабив ударную мощь своего соединения ещё на две «миязаки». Тяжёлый крейсер «Хагуро» окутался клубами пара – кто-то из «кобр» неплохо разбирался в термодинамике и удачным «попаданием» разрушил его котлы, – лёгкий крейсер «Тама» обесточился: «кобры» добросовестно изучали обстоятельства «великого короткого замыкания» в Сиэтле. Командир воздушной эскадры янки догадывался, что управление боем осуществляется с «Ямато», но японский флагманский корабль был прикрыт плотным защитным полем, пробить которое не так просто. Американская армада понесла серьёзные потери – более трети дирижаблей были уничтожены или выведены из строя, – и янки, несколько раз попытавшись поразить «Ямато» и не добившись успеха, переключились на другие корабли адмирала Нисимуры, резонно рассудив, что выход из строя любого линкора или крейсера заметно ослабит общую мощь японской эскадры.

Противники стоили друг друга. Исход боя был неясен (скорее всего, результат был бы ничейным), но в это время над океаном, поблескивая в лучах вечернего солнца, появилось ещё около двадцати американских боевых дирижаблей[89] – численный перевес янки, несмотря на потери, стал шестикратным.

Соотношение сил изменилось не в пользу самураев. Израсходовав поднятые в воздух самолеты и потеряв авианосец, мангусты могли только защищаться – любое ослабление нейтрального поля при попытке контратаковать приводило к его пробитию, невзирая на мастерство операторов «миязак». Но одной лишь обороной битвы и войны не выигрываются – рано или поздно силовой перевес янки должен был сломать японскую защиту. Спасти корабли Нисимуры могла только ночь, но до её наступления надо было ещё продержаться.