Через два дня Большая Охота и в ту секунду, когда я буду стоять там, на краю каньона, в ожидании появления Тунга-Оро – мой клан покинет метро и будет перебираться в новое место. Перебираться на новое место в надежде на новую жизнь, в надежде на жизнь, потому что пока нам всем выписан смертный приговор.
Этот переезд будет очень сложным и опасным – ведь клан станет уязвимым в этот момент, а шпионы Нода не дремлют – их видят над руинами Мо всё чаще за эти недели.
Что может помешать Сакаи Нода убить всех моих людей когда наши корабли с ними поднимутся в воздух?
Ничего.
Ничего кроме одного.
Только я могу помешать ему это сделать.
Я уже отправил ему вестника с предложением обсудить любые предложения главы Нода. Я так и написал – любые.
Он, конечно, решит что это капитуляция.
Он точно решит, что это капитуляция.
И когда он расслабится я нанесу удар в самую болезненную его точку.
За несколько часов до Большой Охоты, в ту секунду когда первые люди выйдут из метро, я буду сидеть на переговорах у Сакаи Нода.
И если что-то пойдёт не так… если хоть что-то пойдёт не так – я заберу единственного сына Сакаи, двенадцатилетнего Таро.
Я не убью его сразу, я дам им шанс.
Но я всё равно его убью.
Потом.
Чуть позже. После того, как мои люди будут в безопасности.
Почему я не смогу отпустить его? Потому что дети это будущая сила врага, а врагов нужно ослаблять. Тем более таких опасных врагов как Нода.
Будет ли ненавидеть меня Сакаи после такого?
Да.
И что из того?
Это всего лишь ненависть, я видел её очень много вокруг себя. Захочет ли он меня убить после такого?
Да. Так он и сейчас хочет этого.
Я предпочитаю наносить удар первым… сделаю это и сейчас.
Да, через два дня начнётся Большая Игра за Альянс.
И кто в ней одержит верх, а кто рассыплется костями под ногами победителя – пока не знает никто.