Нерождённый #4

Звонят тревожные колокола — Мэса молодец, первым делом отдал правильные указы — и люди узнав сигнал опасности, начинают покидать стены, снова наполняя лестницы и подъёмники.

— Всё, — вдруг произносит Тринити, словно разглядев что-то, что ускользнуло от глаз всех остальных и тут же пустоши взрываются огромным хлопком, от которого вздрагивает даже воздух вокруг. Вместо десятков лап, от огромных механизмов исходит сейчас лишь по одной, но по такой огромной, что каждая их них дотягивается до стен и рвёт их, кроша, ломая и рассекая на трещины.

Испуганная толпа ужасе рвётся вниз, задние ряды, ошалевшие от страха напирают, сталкивая самых невезучих со стен, наполняя лестницы до отказа, сбивая с ног тех, кто оказался слишком медленным и перетекая, давя, через них.

Я вижу как совсем близко, почти под нами, одна из стен лопается и кусок её начинает оседать, проваливаясь в огромную свежую трещину в земле.

На короткое мгновение воцаряется тишина и темнота — и кажется, что все ослепли после ярких вспышек, но потом, разрывая небо, бьёт новый заряд. На этот раз лапы молний тянутся прямо из туч повисших на городом и я вдруг понимаю — исчадия это не просто огромные механизмы, способные накапливать заряды, чтобы потом высвобождать их, уничтожая всё вокруг. Это что-то больше — гигантские големы словно сливаются с небом в единое целое, обмениваясь с ним энергией… и эта буря, захватившая ночь — не случайность природы, а еще одно проявление силы исчадий.

Я ошибся?! Это не демонстрация силы?

Тринити протягивает руку и берёт из моих рук листок с посланием Сакаи. Читает, повернув так чтобы молнии разрывающие небо, освещали крохотный клочок, потом поднимает глаза на меня.

— Они не остановятся, пока ты не покажешь его им, — кричит он через ветер.

Я вдруг вижу корабль. Прямо на головами големов, под их абсолютной защитой. Его нельзя разглядеть — ни гербов, ни флагов… но и без того всё ясно — там Сакаи. Он сейчас там, и руководит этой атакой. И он хочет видеть своего сына.

— Покажи ему его, — Тринити тоже увидел корабль.

Оглядываюсь на лица тех, кто сейчас рядом. И у Джуна и Мэса там сейчас страх. Не за себя, за город, за каждого из испуганных людей там внизу.

— Ведите его сюда, — я взлетаю на палубой, отпуская Орлана. — Он хочет увидеть его, он его увидит. В последний раз.

* * *

Таро стоит рядом, с руками закованным за спиной, с цепью на ногах: он может летать и не хочу чтобы он улетел сейчас — это будет означать конец Небесного Утёса.

Сейчас, здесь, на самом краю палубы, под вспышками молний и порывами ветра, нас двое — остальные отступили назад.

Корабль подлетает ближе — ярко освещённый в свете разрядов големов которые стоят прямо под ним… и там на палубе, под порывами ветра, одинокая фигура.

Есть только один человек, которому она может принадлежать.

Сакаи.

И он увидел того, кого хотел увидеть.

— Всё, — я показываю на Таро Джуну. — Уведи его… и идите спать… эту ночь мы пережили.

— Всё? — Тринити не верит. Не верит даже вопреки тому, что огромные тела големов вдруг становятся чёрными изваяниями на фоне ночного неба, словно засыпают, отпуская город который готовы были растерзать, а тучи над нами, еще мгновение назад раздираемые молниями, вдруг гаснут, пряча за собой звёзды

— Идите спать, — повторяю я.

— А ты?! — На лице Тринити, которое он закрывает ладонью от ветра, тревога.

— Я, как выяснилось, не все дела на сегодня выполнил, — я касаюсь перил Орлана — нам с ним сегодня предстоит неблизкий путь.

Эни, Эни… я опять тебя не увижу… как и ванну вместе с чистой постелью.

* * *

Сегодня мне предстоит долгая дорога на восток, и сложный разговор потом — я скажу Драконам о своём праве на престол. Их армия, если они захотят, способная сломить оборону Хинун в Новом Токио, поможет мне.

И трон станет моим.

Трон, о котором я не мог даже и мечтать. Самая короткая дорогая к исполнению контракта на Первородных.

Невозможная удача: проиграв Рэйден я получил несравнимо больше. Выиграть проиграв — такое случается слишком редко, чтобы упускать такую возможность.

Если бы не мой проигрыш, Нир не захотел бы меня убить и моя кровь не попала бы к Ищейкам… и я бы, возможно, никогда и не узнал о том, кому она принадлежит.

Император…

Звучит непривычно.

Я — Император? Мысленным взором окидываю огромный земли от океана на востоке, там где лежат неведомые мне старые города вроде Осаки и Фукусимы, и от прохода Червя на западе… Альянс, раньше это слово, было просто словом, но теперь…

И это я еще ничего не знаю о бесконечных землях на востоке — там, говорят слишком дико и неизведанно, и мало кто готов селиться там… но и это земли Альянса… мои земли.

— Я — Император?! — невольно произношу слово вслух, словно пробуя его на вкус.

И Горо… разве он не должен покинуть Новый Токио узнав о том, что член императорской семьи и законный наследник по крови — жив?

Должен.

Но не захочет.

Впрочем, я поговорю с ним. Дам ему шанс, пообещав помилование. Я и правда помилую его, если он оставит Новый Токио и уйдёт на запад, в Запретные Земли, поклявшись никогда не возвращаться.