Нерождённый #7

Кум-Хан нас не ждёт, он даже не знает о нашем визите, но рассказывать это я здесь — на воротах, не собираюсь. Его, может быть, вообще нет сейчас и тогда ждать придётся как раз нам.

Сами слова и их интонация, кажется, убеждают не придираться и не расспрашивать — нас просто ведут по широкой аллее, вдоль которой аккуратно рассажены необычные деревья с белыми стволами.

А может, они решили что я сутенёр, который привел красивую девушку их хозяину… да, наверное они так и решили, слишком жаркие у них сейчас взгляды, которыми они раздевают Леру.

Нас ведут к дверям того самого дома, где мы болтали с Кум-Ханом прошлый раз… и мы не успеваем подняться по ступеням, как появляется сам хозяин. Появляется не один — позади полураздетый тип в круглой бородовой шапочке и рюкзаком на плече.

У обоих руки в крови… и нет, я не хочу знать кого и за что они только что зарезали.

— Полей, — Кум-Хан показывает на ведро на траве рядом со входом — ведро почти до краёв наполненное искрящейся на солнце водой — и тот, кто его сопровождает, бросается исполнять приказ.

Хозяин города смывает руки и поглядывает на меня.

— Ты вовремя! — на его лице радость. — Идём!

Вытирает руки о свою, защитного цвета, куртку, берёт меня под руку, и не обращая внимания на Леру ведёт в дом… собирается вести в дом.

— Стой, — я удерживаю его. — Молодая красивая женщина — мы пришли за ней.

— Молодая красивая? — бровь Кум-хана удивлённо поднимается. — С тобой рядом стоит молодая и красивая, но тебе мало?

— Она мама девочки… одной девочки, которой мы хотим помочь, — торопливо, сбиваясь, волнуясь, говорит Лера, со страхом глядя на окровавленный нож на поясе Кум-Хана. — Её привезли сюда… недавно, совсем недавно. Это очень важно!

Кум-Хан бросается короткий взгляд на меня, ожидая подтверждения и я едва заметно киваю.

— Тим! — кричит он и рядом появляется тот тип, что помогал ему смыть кровь. — Ей нужно найти какую-то тёлку, проведи, поищи, покажи… и верни сюда! Не вздумай притронуться — я тебя знаю, ты неудержимый!

Кум-хан смеётся, смеётся пока Лера и её сопровождающий её Тима не исчезают за углом дома. Сразу после этого лицо его становится серьёзным.

— Вчера считали…, — начинает Кум-Хан, глядя куда-то вперёд, на аккуратные ряды казарм. — У меня почти пятнадцать тысяч парней, и каждый хочет есть. Они обшаривают все базы и магазины, но продуктов всё меньше. Я не хочу чтобы они съёли меня.

Зачем он рассказывает мне это? И да, так и должно было быть — огромный город остался без снабжения… скоро здесь начнётся настоящий ад.

— Чего ты ждёшь от меня? — спрашиваю. — У меня нет еды. Идите в пустоши — там её много.

— Не так много, как кажется, — кривится Кум-хан. — Когда у тебя пятнадцать тысяч ротов, которые хотят жрать каждый день. И патроны — их всё меньше и меньше.

— Что ты хочешь от меня? — повторяю я вопрос.

— Придумай что-нибудь. Ты местный, ты знаешь всё здесь. Эти парни, — он кивает на площадку неподалеку, на которой развлекает сама себя толпа людей в форме самых разных цветов, — становятся злее каждый день. Они много убивают и мало едят… они звереют с каждым днём.

Придумать?

Мы идём в дом, как и прошлый раз усаживаемся на продавленные диваны укрытые потёртыми коврами, Кум-Хан пьёт и что-то рассказывает…

Я не слушаю, я думаю. Кум-Хан пока он со своими людьми сидит в городе — не угроза… но совсем скоро он выйдет в пустоши. Как я и ожидал — еда в магазинах в городе набитом людьми закончится быстро, а охотиться в пустошах совсем не просто, когда нужно прокормить толпу солдат. Пятнадцать тысяч?! Это армия, для которой каждый день нужно забивать не меньше тысячи хидо. Не меньше. Они скоро начнут поедать друг друга.

Появляется Лера, радостная Лера. Она нашла мать Эрики и теперь ведёт её за руку, словно боясь, что та снова потеряется.

— Она жива! — её глаза горят, а вот у той, кого она нашла — они потухли. Кажется то, что случилось за эти два дня — надорвало её.

Жива.

Я надеялся на другое.

Она всё же выпускает руку мамы Эрики из своей, благодарит Кум-Хана, а потом опускается на диван рядом со мной, опускается и прижимается губами к моему уху.

— Я пока ничего не сказала ей, ни здесь, ни при всех, — шепчет она. — Обрадуем, когда уйдём отсюда, когда выйдём за ворота.

Теперь понятно почему во взгляде красивой женщины, слишком сильно похожей на Ри — пустота во взгляде. Она уже не ждёт ничего хорошего, после того, что произошло. Её нашли, привели сюда, но кажется, ей всё равно что будет дальше.

Встаю прощаясь с Ку-Ханом — нет смысла оставаться здесь дольше.

Он тянет мне свою руку и я пожимаю её.

— Я помогу тебе, — говорю. — Но ты должен быть готов вывести всех своих людей по моему зову.

* * *

Мы выходим за ворота втроём — Лера подхватив под руку ведёт маму Эрики.

Ведёт совсем недолго — та, сделав несколько шагов, останавливается, замирает, словно пытаясь понять, что происходит, словно прислушиваясь к ощущениям внутри себя… Через секунду её начинает бить кашель. Кровавый кашель. Она пытается закрыть ладонями рот, удержать кровь, потом, бледнея на глазах, медленно оседает на асфальт.