Нерушимый 4

Это оказалась одна из тех унылых провинциальных команд, где игроки лишь обозначают свои места на поле, а тренер не интересуется вообще ничем. Ему бы поскорее закончить — и домой.

Играли они без огонька, в отличие от нас, обновленных титановцев, которых Димидко то и дело выпускал на замену, соревнующихся друг с другом за место под солнцем. Только Быков, молчаливый и злой, так и не встал со скамейки, и все время пялился в экран телефона.

То и дело я поглядывал на трибуны, где сидели Витаутович, Дарина и наш единственный болельщик, который в острые моменты вскакивал и что-то выкрикивал. В конце концов не утерпел, стал дуть в дуделку и вывесил бело-серебристый флаг «Титана» с каким-то изображением.

В итоге мы выиграли с разгромным счетом 6:0 и вернули уверенность, потерянную после матча с командой Белькевича.

Мы не хуже. Теперь так точно. Нам бы притереться друг к другу — и всех порвем.

Команда противника вообще не расстроилась. Игроки окружили Димидко, принялись брать у него автографы — все-таки он величина. Болельщик вился вокруг и снимал футболистов на телефон. Повертел головой, нашел меня, но на поле идти не решился, подождал, когда я направлюсь в раздевалку и перехватил у самого выхода.

— Вот это была игра, пацаны! — воскликнул он и полез обниматься. — Ваще круто! Можно тебя снять, Саня?

Я кивнул, он встал рядом, отодвинул руку с телефоном и заговорил, захлебываясь от восторга:

— Знакомьтесь, это Александр Нерушимый. — Я помахал рукой. — Отличный… Ваще блин боец и крутой вратарь. Ни одного мяча не пропустил! Я в «Титане» такого еще не видел! Болеем за «Титан»!

Домой мы шли все вместе, исключая ветеранов «Титана», но с Левашовым и Гусаком. Усилиями Дарины нога у Димидко почти прошла, и он топал на своих двоих, опираясь на трость. Новенькие пока не влились в коллектив и все вместе брели сзади. Почти стемнело, зажглись фонари, и наступила звонкая прозрачная тишина, когда каждый звук слышен особенно четко. Казалось, слух улавливает, как шелестят, опускаясь, снежинки.

Левашов и Гусак откланялись и отправились на автобус, они жили в пятнадцати минутах езды от стадиона.

От Колеса поступило предсказуемое предложение:

— А пойдем по бабам! А, Саныч? Ты ж теперь тоже, как я, советский одинокий мужчина, то есть сом.

— По бабам можно, если без чрезмерного усердия. Главное, чтобы не бухали. Ни капли. И выспались. Бабы бабами, а тренировки по расписанию! — ослабил поводок Димидко.

— Врежем по коктейлю! — радостно оскалился Погосян, поймал укоризненный взгляд тренера и уточнил: — По молочному! Тут есть одно кафе для спортсменов, какие там телочки!

Он мечтательно закатил глаза, и Микроб сыронизировал в свойственной ему манере:

— Мика, ты, когда заматереешь, превратишься в Колесо.

— Че это? — не понял Мика. — У меня в роду жирных нет.

Зато понял Колесо:

— Был просто Поласкун. Станешь Верховным Поласкуном вместо меня. — Кореец приобнял его. — Пойдешь с нами по бабам?

— Я больше по девушкам. — Погосян отодвинулся от него. — Бабы для меня староваты. Это ты по всяким сожихам… — Он еще отодвинулся и добавил: — Сом!

Колесо швырнул в него шапкой. Не докинул. Скатал снежок и припечатал к черной куртке Погосяна.

— Матвеич, а ты пойдешь? — не унимался Колесо.

— Я старый. Устаю быстро. Мне лень.

— Ну а ты, Хотеев? — Колесо обнял теперь Микроба, тот убрал его руку.

— Нет.

— Че-то фамилия у тебя ни фига не говорящая, — вздохнул Колесо.

— У него, может, девушка появилась, — вступился за приятеля Клыков.

Надо отдать должное его силе воли, он держался и в телефон больше не тупил.

Погосян аж замер от удивления.

— Ого! А почему я не знаю про девушку?

— Потому что Поласкун, — улыбнулся Клык.

Мика пристал к Микробу.

— Какая она? Сиськи, там, о-го? — Он изобразил два арбуза напротив груди. — Нет? Жопа? Тоже нет?

— Отвали, — отмахнулся Микроб, который наличие девушки не отрицал.

— Неужели крокодил? Стыдная, с прыщами, и ногами, как у пианино? Потому ты ее и скрываешь?

Микроб улыбнулся так, что стало ясно: Погосян ошибается, у него там миниатюрная гимнасточка.

— А подруги у нее есть? — не сбавлял натиск Погосян. — Или… — Он посмотрел на меня таким бархатным взором, что захотелось подвинуться. — Давай пойдем в кафе, а ты пригласишь Дарину, а?

Мечтательно улыбаясь, Микроб прочитал сообщение и сказал:

— Лера сейчас в том самом спортивном кафе. С подругой. Обе не против, если мы к ним присоединимся.

— А, ясно. Ты ее здесь и подцепил, да? В спорткомплексе… А пойдем к ним?

Клыков остолбенел, щеки его вспыхнули.

— Я домой.

— Вали, — махнул рукой Погосян. — На тебя все равно не хватит. Саня, так позовешь Дарину? Уж очень она на душу легла.

Мы втроем остановились, сказали Санычу, что идем в спорт-бар, и Димидко напомнил:

— Не забудьте глянуть, кого выбрали президентом футбольного союза. Вроде ожидается от него сенсационное заявление.

Мне не очень-то верилось в информативность заявления: до того два раза отчитывались, что ведутся переговоры с Западом об участии СССР в еврокубках, и скорее да, чем нет. Договорятся политики — поедем, нет… Жаль, конечно, но когда-нибудь это все равно случится.