Нервный срыв

– Люблю тебя, – шепчет он мне в ухо. – Спасибо тебе большое-пребольшое! Не терпится его увидеть. Жаль того парня, которому сейчас доставили сарай: ему наверняка не захочется с ним расстаться.

– И все-таки я не понимаю… – бормочу я, глядя на коляску.

– Ты сарай в интернете заказывала?

– Да.

– Значит, там просто перепутали два заказа. Нам привезли чью-то коляску, а кому-то – наш сарай. Позвоню в доставку: если повезет, то уже сегодня у меня будет сарай.

– Но я видела эту коляску в магазине в Касл-Уэллсе, во вторник! Там были еще покупатели, молодая пара, и они попросили меня помочь им выбрать коляску. Я все посмотрела и сказала, что эта самая лучшая.

– И они ее купили?

– Думаю, да.

– Ну, вот и объяснение. Перепутали и послали не им, а тебе.

– Но откуда у них мой адрес?

– Ну не знаю. А что это за магазин? Если большой универмаг, в котором ты что-то купила, то, возможно, ты указала там свой адрес.

– Нет, это был магазинчик детской одежды.

– Детской одежды?

– Да, я купила там слип для нашего будущего ребенка. Хотела вручить тебе, но из-за всей этой нервотрепки с сигнализацией совсем про него забыла – наверно, так и лежит в машине. Хотела сказать тебе, что готова начать изучать эту тему, насчет ребенка. Думала, будет забавно, но теперь мне кажется, что это ужасно глупо.

Он сильнее прижимает меня к себе:

– Нет, что ты. Это очень мило. И ты все еще можешь вручить мне его!

– Но это уже не будет сюрпризом, – жалобно говорю я. – Все пошло наперекосяк.

– Ничего подобного! – уверяет он. – Слушай, а когда ты была в этом магазине, ты точно не давала им свой адрес?

– Вообще-то я заполняла анкету на получение карты, – припоминаю я. – Наверно, там и написала имя и адрес.

– Ну вот, теперь все понятно. Проблема решена! Что это был за магазин?

– «Детский бутик». Тут должна быть накладная или что-то в этом роде… – Я заглядываю в коляску. – О, вот она.

Мэттью тянется к телефону:

– Давай мне номер, я им позвоню. А ты пока можешь начать готовить завтрак.

Я диктую ему номер и отправляюсь на кухню заваривать кофе. Включив кофемашину, я слышу, как он объясняет, что коляску доставили нам по ошибке, а потом шутит, что если коляска предназначалась той супружеской паре, которая была в магазине одновременно со мной и которую я убедила купить ее, то мне положен процент с продажи. И невольно радуюсь тому, что моим советом воспользовались.

– Дай угадаю – они сказали, что мы можем оставить ее себе, для нашего будущего ребенка? – улыбаюсь я, когда Мэттью появляется в дверях кухни.

– Так значит, это правда. – Он удивленно качает головой. – А я ей не поверил сначала. Подумал, она что-то путает. – Мэттью заключает меня в объятья. – Ты что, и правда беременна, Кэсс? То есть это, конечно, замечательно, но я не понимаю – как? – Он смотрит озадаченно. – Неужели доктора ошиблись? Мне сказали, что я не могу иметь детей, но вдруг это не так? Вдруг они ошиблись и проблема не во мне?

На его лице светится надежда, и я кляну себя на чем свет стоит.

– Я не беременна, – тихо говорю я.

– Что?

– Я не беременна.

– Но девушка, с которой я сейчас разговаривал, поздравила меня! Она вспомнила тебя, вспомнила, как ты выбирала коляску для нашего ребенка!

Невыносимо видеть, как он расстроен.

– Она меня, наверно, с кем-то путает. Я тебе говорила, что там была супружеская пара…

– Но она говорит, ты сказала ей, что беременна, – возражает он, отстранившись. – Не понимаю, Кэсс. Что происходит?

Я сажусь за стол и нехотя объясняю:

– Я сказала ей, что беру слип для себя, а не в подарок, потому что это так и есть. А она решила, что я беременна. Ну и я не стала ее разубеждать, так было проще.

– А с коляской что? – Мэттью не скрывает разочарования.

– Не знаю.

– Что значит – не знаешь?

– Не помню.

– Тебя уговорили ее купить?

– Я не знаю.

Он садится напротив и берет мои руки в свои.

– Послушай, любимая. Может, тебе стоит с кем-нибудь поговорить?

– В каком смысле?

– Ты в последнее время сама не своя. И это убийство… Оно как-то уж слишком сильно на тебя подействовало. И потом, эти звонки…

– А что звонки?

– По-моему, ты придаешь им слишком много значения. Больше, чем они того заслуживают. Мне, конечно, трудно судить, я их не слышал…

– Я не виновата, что звонят только тогда, когда тебя нет дома, – резко бросаю я: меня почему-то раздражает, что в последние два дня звонков не было. Мэттью смотрит на меня удивленно, и я вздыхаю. – Извини. Меня просто бесит, что, когда ты дома, он, как нарочно, не звонит.

Слово «он» повисает в воздухе.

– В общем, я думаю, если ты сходишь к доктору Дикину, хуже не будет. Так, на всякий случай.

– Зачем это? – Я занимаю оборонительную позицию. – Я просто устала, вот и все. Рэйчел говорит, у меня нервное истощение. Слишком много событий за последние два года.

– С каких это пор она стала экспертом? – хмурится Мэттью.

– Я думаю, она права.

– Может быть. Но к доктору все равно можно сходить.

– Все хорошо, Мэттью, честное слово! Мне просто нужно отдохнуть, – заверяю я, но в его глазах сомнение.

– Давай я запишу тебя? Пожалуйста, если не хочешь делать это для себя, сделай для меня. Я больше не могу так, правда не могу.