Нервный срыв

– Ну, если Энди приготовит сегодня карри, то мы, наверно, не обойдемся без пива.

Очень медленно, чтобы выиграть время, я переложила в холодильник купленный сыр. Потом спросила:

– Ты уверен, что мы сегодня идем к Энди и Ханне?

– Ты сказала, в субботу, когда будет три выходных подряд. Хочешь, я позвоню и уточню?

В памяти у меня ничего не щелкнуло, но я не хотела, чтобы Мэттью догадался об очередном провале.

– Да нет, не надо, – ответила я.

Мэттью, сделав глоток пива, выудил из кармана мобильник:

– Проверю на всякий случай. Хуже не будет.

Он позвонил Ханне, и она подтвердила, что ждет нас сегодня.

– Кажется, ты должна принести десерт, – сказал он, повесив трубку.

– А, ну да, точно. – Пытаясь подавить панику, я спешно прикинула, смогу ли испечь какой-нибудь пирог; кажется, продуктов достаточно.

– Если хочешь, я могу заехать в «Бертран» и взять что-нибудь, – предложил он.

– Ох, было бы здорово, – благодарно согласилась я. – Может, их чудесный клубничный торт? Ты точно не против туда съездить?

– Без проблем.

Очередного позора удалось избежать, но я уже сникла. Взглянув на календарь, я заметила рядом с субботой какую-то надпись, а когда Мэттью вышел, подошла поближе и прочла: «к Ханне и Энди, 19:00». Я старалась держаться и не падать духом, но было трудно.

За ужином Ханна спросила, хочется ли мне поскорее вернуться в школу. Повисло неловкое молчание, поскольку я еще не придумала, что отвечать на расспросы. Положение спас Мэттью:

– Кэсс решила немного отдохнуть от работы.

Ханна из деликатности не стала выяснять причину, однако позже, за кофе, я видела, как она увлеченно беседовала с Мэттью, пока Энди показывал мне отпускные фотографии: они с Ханной только что вернулись из поездки.

– О чем это вы с Ханной так долго говорили? – спросила я в машине по дороге домой.

– Она о тебе беспокоится. Ты ее подруга, это естественно.

Меня грела только мысль о том, что дома мы сразу пойдем спать и у меня будет законное право принять наконец таблетки.

Я слышу шаги Мэттью на лестнице и закрываю глаза, притворяясь спящей. Если он увидит, что я не сплю, то начнет разговаривать, а мне сейчас нужно только одно: таблетки. Поставив поднос, он легонько целует меня в лоб. Я немного ворочаюсь для виду.

– Спи, спи, – нежно произносит он. – Увидимся вечером.

Таблетки оказываются у меня во рту раньше, чем Мэттью спускается в холл. Я столько сил потратила за последние три дня и так измучилась, что решаю остаться в кровати: не буду ни одеваться, ни выходить в гостиную, как делаю обычно.

Не помню, как я заснула; из глубин сна меня вырывает настойчивый трезвон. Сначала кажется, что это телефон, однако автоответчик все не включается, и становится ясно, что кто-то упорно давит на дверной звонок.

Я продолжаю невозмутимо лежать. Я слишком одурманена, чтобы беспокоиться по поводу присутствия кого-то на крыльце, и к тому же убийца вряд ли станет звонить в дверь, прежде чем убить меня. Это, наверно, почтальон принес очередные посылки. Опять я что-то заказала и забыла. Тут я слышу, как кто-то кричит женским голосом в щель для почты, и понимаю, что это Рэйчел.

Накинув халат, я спускаюсь и открываю дверь.

– Ну наконец-то! – восклицает Рэйчел с явным облегчением.

– Что ты тут делаешь? – с трудом выговариваю я и сама слышу, какая у меня каша во рту.

– Мы же договорились пообедать сегодня в «Зеленом винограде»!

– А который час? – спрашиваю я, глядя на нее в замешательстве.

– Сейчас скажу. – Она достает телефон. – Час двадцать.

– Я, кажется, заснула… – Лучше уж сказать, что проспала, чем признаться в забывчивости.

– Я ждала до двенадцати сорока пяти, ты не появилась, и я стала звонить тебе на мобильный, но он не работал. Потом звонила сюда, ты не брала трубку, и я испугалась, что с тобой что-то случилось по дороге, сломалась или в аварию попала, – объясняет она. – Ведь ты бы обязательно предупредила меня, если бы опаздывала! Так что я решила заехать и узнать, все ли в порядке. Увидела твою машину перед домом – и прямо гора с плеч свалилась!

– Прости, пожалуйста, что тебе пришлось сюда ехать, – виновато говорю я.

– Пустишь меня? – Рэйчел заходит, не дожидаясь приглашения. – Можно я сэндвич сделаю?

Я плетусь за ней на кухню и сажусь за стол.

– Пожалуйста, угощайся, – говорю я.

– Это не мне, а тебе. У тебя такой вид, будто ты голодаешь. – Рэйчел достает из буфета хлеб и открывает холодильник. – Что происходит, Кэсс? Меня всего три недели не было, а ты так изменилась, что тебя не узнать!

– Были некоторые проблемы, – отвечаю я.

Рэйчел выкладывает на стол сыр, помидор и банку майонеза и тянется за тарелкой.

– Ты болела? – спрашивает она.

В коротком белом платье загоревшая Рэйчел выглядит сногсшибательно, и я чувствую себя неловко в своей пижаме. Потуже затянув халат, я отвечаю:

– Только психически.

– Не говори так! Но выглядишь ты ужасно. И что у тебя с голосом?

– Это все таблетки. – Я кладу голову на стол, и его деревянная поверхность приятно холодит щеку.

– Какие таблетки?

– Которые мне прописал доктор Дикин.

– А зачем они тебе? – хмурится Рэйчел.

– Чтобы помочь мне справиться.

– С чем? Что-то случилось?