Несбыточная мечта, но Сбывшееся желание

– А так. Молодец тот – хотя какой он, к чёрту, молодец? – у меня в доме-то и поселился. И Вилу несчастную туда же приволок. Я-то, старая, надеялася, что они яво утопят прямо там, на Смородине, а он, стервец, туда больше недели шастал да всё сухим из воды выходил. Сама-то я ему, почитай, ничаво сделать не смогла б. Отравить только если? Но тут уж мне совесть не позволила гостя, пусть и нежеланного, ядами травить. Вот кабы раньше – так сразу же б в печку, без разговоров. А сейчас годы ужо не те, с помелом даже справляюся.

Старуха присела на бревно и вопросительно уставилась на собравшего их здесь старика с всклокоченными волосами.

– Ну, Хозяин Леса, чаво стоишь? Наливай, да смотри без шуточек твоих. Помню я, как прошлый раз ты нас шишками еловыми отпотчевал. А я пока сама историю до конца расскажу, а потом уж и в картишки перекинемся. Ты прости меня, Речной Повелитель, что девкам твоим такую неприятность подкинула. Не думала не гадала я, старая, что они с дураком энтим так по-доброму обходиться станут. Да – чаво греха таить? – энто я ему с три короба наврала, будто бы русалки желания исполняют, потому как надоел он мне хуже горькой редьки. А как охальник энтот Вилку нагую да связанную ко мне в избу притащил, поняла я, что глупость сделала, да только уж поздно было. Хорошо, что хоть позволил девке одеялом срам прикрыть. Всю ночь он с ножом в руке у окна просидел, опасаяся, что девчата твои в дом полезут. Мавка уж больно яростно в окно колотила. Я было хотела их в избу пустить, да ножа острого убоялася. А как девки с первыми петухами обратно в Смородину побежали, так и он успокоился, нож отложил и стал думу думать, как бы желание своё с русалки стребовать. Та за ночь без воды исстрадалася вся. Вот я ему на утро и подсказала, что желание своё он у ней водой может выпытать, – старуха рассмеялась, обнажая неровные жёлтые зубы, – а Вилка только рада была. Цельный день он её водой колодезной отпаивал, замучился до колодца бегать, а результату никакого. А как вечер наступил, Мавка с Росью обратно под окна пришли. И опять он всю ночь с ножом у окна просидел, глаз не смыкаючи. Под утро и уснул там же у окна. Тогда я Вилу развязала, в платье своё нарядила, ещё два для сестёр ейных с собой дала да до дому отправила. Иванушка-дурачина под вечер проснулся, глядь – а нет пленницы. Ко мне с вопросами полез. А я чаво? Побожилася ему, что в комнату евоную не заходила, а русалка та, должно быть, сама испарилася, потому как существо водное, для суши неприспособленное. Энтот дурачинушка во всё поверил, сожрал у меня полхолодильника, заперся в комнате и завалился спать, чтобы на утро обратно на Смородину отправиться. Как только олух захрапел, я на улицу вышла. Смотрю, а девчата твои ужо тут как тут. Я их в дом проводила, дверь в комнату постояльца сваво отперла да и запустила их туда всех троих. Схватили они мерзавца энтого. Вила с Росью ему руки-ноги держали, а Мавка рот яво зажала, что-то пропела волшебственное тихохонько, опосля чаво тот без сознания и обмяк. Связали мы яво общими стараниями, во двор выволокли и пошли большой мешок искать, дабы в нём оттащить недоумка к Смородине и утопить, как котёнка несмышлёного. Нашли большущий мешок из-под картошки, вернулися, а, глядь – пленника и след простыл, одни верёвки только перерезанные на земле и валяются. Затем гляжу, а на земле следы евоные за околицу ведут. Принюхалася я, и хотя годы ужо не те, смогла-таки проследить яво по запаху до лесу. В твоё царство он, Хозяин Леса, убёг. А что дальше с ним было, мне ужо неведомо.

Лохматый старик улыбнулся, и глаза его ещё сильнее загорелись зелёным светом.

– Зато мне ведомо. Неужто вы думали, что я в своём лесу чужака не замечу? Ну да никуда он теперь уже не денется, будьте спокойны, – сказал он, раздавая карты на троих.

Играли они почти до рассвета. Играли в дурака. Каждый ставил на кон что-то своё. Пучеглазый старец проиграл четырнадцать щук, косматый лесной дед лишился десяти зайцев, только бабка оставалась в дураках лишь единожды и проиграла всего-навсего пуховый платок.

Когда большая бутыль опустела, гости собрались расходиться. Лесной Хозяин остановил их движением руки, что-то крикнул по-звериному, свистнул, да так, что у присутствующих уши заложило, и предложил посидеть ещё несколько минут.

Вскоре раздался хруст ломаемых веток, послышались тяжёлые хлюпающие шаги, при звуке которых бабка подозрительно посмотрела на всё ещё мокрого старца, и на поляну вышло неповоротливое двухметровое чудище, покрытое стекающей грязью, водорослями, улитками и насекомыми. Глаз у чудища не было, либо они были скрыты под толстым слоем мокрой грязи. В огромной левой руке оно тащило за собой безжизненное тело.

– А вот и ты, Чёрт Болотный. Где тебя столько времени носит? – сказал лесной дед, вставая с бревна и поворачиваясь в сторону новоприбывшего.

Чудовище ничего не ответило, лишь с легкостью бросило бездыханное тело молодого мужчины к ногам Хозяина Леса, развернулось и отправилось туда, откуда пришло.