Несбывшиеся надежды

— Надеюсь все же, чтр благоразумие у тебя возьмет верх. Я знаю — ты умный малый, — вкрадчиво говорил Дорофеев. — Сейчас, как никогда, нам с Рудиком необходима твоя помощь. Не плюй в колодец! Подумай о том, что тебя ждет, если мы победим.

— И что же меня ждет? — не удержался от любопытства Артём.

— А ты не догадываешься? — Дорофеев откинулся в кресле, очевидно решив, что сумел заинтересовать Наумова. — Станешь начальником отделения института. Это по меньшей мере!

Предлагаемая приманка была весьма соблазнительной. Институт состоял из нескольких отделений по видам деятельности Аэрофлота. Возглавив группу научно-исследовательских отделов по своему профилю, Артём получал возможность осуществить самые грандиозные планы. Немного растерявшись от такой заманчивой перспективы, он молчал, и Дорофеев, решив, что «рыбка клюнула», тем же дружеским тоном предложил:

— Вот что, Тёмка. Кончай из себя целочку строить! Пора тебе с нами теснее держаться и с Рудиком надо отношения наладить. Мы на выходные едем в наш дом отдыха, вот и присоединяйся. Он любит преферанс, а ты, когда еще учились в МАИ, неплохо играл. Пообщаемся, — он выразительно щелкнул себя по горлу, — в теплой дружеской обстановке.

— Не знаю, право, — промямлил Артём, так как понимал, что отказываться, в любом случае, было бы неблагоразумно. — Я же, Володя, молодожен. Не знаю, кау: на это посмотрит Варя.

— А ты ей объясни, что к чему, — широко улыбаясь, подмигнул Дорофеев. — Ведь не дурочка она у тебя? Отпустит по такому случаю.

Артём не нашелся, что ответить. А придя домой, поделился всем, что у него было на душе, с Варей, не без волнения ожидая, как она к этому отнесется. «Женщины намного прагматичнее нас, мужчин, — думал он вспоминая, как уговаривала его Надя примкнуть к интриганам ради собственной карьеры. — Неужели и Вареньке придется доказывать, что я не смогу на это пойти?»

Но честная натура Вари не признавала и не оправдывала подлости ради чего бы там ни было. Она сразу же заняла солидарную с Тёмой позицию. Выслушала его очень внимательно и, не колеблясь, заявила:

— Тут и думать нечего! Может, они и выполнят то, что обещают, но тебе с такими людьми не по пути. Ты и без них многого добьешься, Тёмочка. А так, — добавила она, — даже заняв высокую должность, сам не будешь себя уважать, не говоря уже о других.

— Но тогда мне не удержаться в кресле ученого секретаря, — объяснил Артём. — Я потеряю больше трети зарплаты. Придется оставить пока мечты о машине...

— Ну, и что? Жили мы и без этого, — спокойно ответила Варя. — Будет у нас еще машина. А чистая совесть — дороже! Займешься снова научной работой. Или тебе так нравится быть в начальстве?

— Не в этом дело, Варенька. Жаль бросать начатое на полпути, — терпеливо объяснил Артём. — Я уже почти сформировал ученый совет и организовал аспирантуру. Хотелось бы довести дело до конца, — он немного помолчал и неуверенно произнес: — Вот секретарь парткома предложил поехать вместе с ним и первым замом Ковачем на выходные в дом отдыха. Якобы дружески пообщаться, сыграть в карты и, разумеется, поддать. Может, мне стоит все же присоединиться, чтобы не обострять отношения?

— Нет, Тёмочка, этого делать нельзя, — замотала головой Варя. — Такое братание тебя крепко с ними свяжет. После этого, если пойдешь против, наживешь в их лице врагов. По-моему, лучше уйти, не ссорясь.

Возникла пауза, во-время которой Артём удрученно размышлял, но ее прервала Варя, сообщив новость, которая еще больше осложняла их житейские обстоятельства.

— А я ушла с работы. Передумала переводиться на вечерний, — объявила она извиняющимся тоном. — Ты уж прости меня, но совмещать учебу в медицинском с работой слишком тяжело. И на мне же еще дом.

— Ну, что же, ушла так ушла. В другое время я бы это приветствовал, но сейчас, — Артём вздохнул, не скрывая, что огорчен, — нам придется туго. В своей «кремлевке» ты акушеркой имела вдвое больше, чем будешь получать, когда станешь врачом.

— Что поделаешь? Но, учась на вечернем, я бы не смогла получить нужные знания, — оправдывалась Варя. — И потом, надеюсь, твоя партия когда-нибудь покончит с этими привилегиями и установит для всех справедливую оплату?

Крыть Артёму было нечем и оставалось лишь примириться с тем незавидным положением, которое ожидало их в ближайшем будущем.

* * *

Как следовало ожидать, отказ Артёма пообщаться с Дорофеевым и Ковачем на лоне природы был ими расценен соответствующим образом, и его участь на посту ученого секретаря была решена. Об этом, как ни странно, ему объявил сам начальник института.

— Ты неплохо поработал, но понимаешь ли, — генерал замялся. — Тут появилась другая кандидатура. Нам спустили ее сверху, из министерства. Ковач тоже на ней настаивает. Ученый совет — это ведь его епархия.

Генерал сделал паузу, видимо, ожидая протеста Наумова, но Артём молчал, опустив голову, и Макаров решил его подбодрить.