Несчастье вам в помощь (СИ)

Так она говорила себе, приступая к поиску в Блюдце, разнося файлы по кабинетам, вежливо улыбаясь коллегам. Константин и Марина вели себя, как ни в чем не бывало — и то радость. Ярослава Григорьевна придиралась не больше обычного — совсем хорошо. Кот отсыпался не мониторе: предыдущие сутки измотали его, о чем свидетельствовал полный разгром в скринсейвере.

Все, как в первый день работы.

Словно не было Велесовой ночи.

И похода по магазинам с русалками, волколаками и упырями.

И чудес, совершаемых коллегами.

"Пропала волшебная сказка. Жаль… Что ж, по крайней мере, и в этот раз не уволили."

— Рад видеть вас в хорошем настроении, — заглянул в ее закуток директор. — Закройте за мной входную дверь, будьте любезны.

Ане было понятно: он всего лишь зашел убедиться, что подчиненная не собирается выкинуть очередной фортель. Она старалась думать об этом предельно тихо.

— Если станут спрашивать — я сегодня вернусь поздно. Не расслабляйтесь без меня, — улыбнулся ей Лукиан Иванович. Еще вчера утром Аня убила бы за эту улыбку, по крайней мере — метафорически. Теперь с отстраненным любопытством отметила, что ей все равно. Она почти что закрыла дверь и вдруг бросилась вслед за директором:

— Лукиан Иванович, у вас телефон! В кабинете звонит!.. — крикнула она в пустое пространство у дома. На заснеженном дереве кашлянула потрепанная ворона — вот и весь отклик.

— Стало быть, директорские телефоны в офисе работают, — задумчиво сказала Аня дереву и вороне, — Вот же гадство!

* * *

Телефонный звонок говорит о звонящем не меньше дверного, и дело тут не в рингтоне — это Аня усвоила очень давно. Можно поставить на тетушку самый страшный дэт метал, и все равно будет слышаться:

"Надень сегодня шапку.

…И да начнется шабаш!!!

Не ешь лапшу, дурында.

…Она сожрет твой мозг!!!"

Директору звонили долго. Вряд ли это был настырный клиент с вопросом: "Почему наш заказ все еще коптит небо?! Вы обещали грохнуть его к понедельнику!" Аня могла поклясться, что звонящему плохо.

Она не стала беспокоить коллег просьбами о помощи — просто тихонько заглянула в кабинет. Покачала головой: как-то не верится, что директор забыл телефон, скорее — оставил нарочно.

Нет, она не будет трогать вещи Лихо — это уже серьезный проступок, неуместной елочке до такого — семь верст по вертикали. Просто посмотрит, кто же в нем так нуждается.

Звонил некто, обозначенный "В", и без фото.

— Посторонним Вэ! — покачала головой Аня. — Так я и знала.

* * *

Снаружи наконец распогодилось. Слякотная зима потихоньку становилась зимой настоящей. Ради такого можно немного померзнуть, зато Новый год будет правильным: искрящимся, снежным… как говорится, тьфу-тьфу-тьфу, лишь бы не дождь. Подвинься, Лондон, в Петербурге тоже не климат, а что-то безумное.

Аня заглянула в кухню:

- Я — за канцтоварами, — доложила она единственному человекоподобному в офисе, с которым еще хотелось общаться.

— Угу! — донеслось в ответ из-под стола: филин, да и только. — Угу! Скрепки-бумажки, как же без них! Мешков для мусора прикупи. На тридцать литров.

— А волшебное слово? — не удержалась Аня.

— А метлой промеж глаз?

— Вот и поговорили, — улыбнулась она.

Алиби было обеспечено.

Подальше от развалин, поближе к торговому комплексу — купить мешки придется, раз обещала — Аня не спеша прогуливалась под мягким снежком и сомневалась. Удобно ли? Совершенно незнакомый чело… эмм… кто-то. Но, раз уж собралась, нужно довести дело до конца.

"Уф! Решено. Если, конечно, я правильно запомнила номер с визитки. Если неправильно, я не виновата!"

— Здравствуйте! — она говорила быстро, не давая собеседнице вставить и слово. — Я звоню вам из офиса, Лукиана Ивановича нет на месте, он вернется через три часа. Всего добр…

— Подождите! Как он?..

"Все-таки встряла! Ну и как теперь жать на отбой?"

— Мой брат уже который день не берет трубку. Я просто волнуюсь — как он. Эти лю… хотя, о чем я: вы знаете, кто они. Так вот, они — не скажу, что дурная, но не самая подходящая для него компания. Вы — умница, и это не комплимент — констатация. Другого человека он бы на работу не принял. Вы наверняка знаете: брат совершает что-либо только постфактум. Лихо — кара, не более. А они что хотят, то и делают. Это меня беспокоит. И еще — как он питается? По-моему, он слишком худой!

Аня вздохнула: тетушка, как есть — ее тетушка. И совершенно неожиданно для себя пожаловалась:

— Не знаю, чего уж они хотят, но праздновать Новый год не хотят точно. Это весьма… непривычно.

— Правда? — огорчилась ее собеседница. — Раньше мы с братом праздновали. Знаете что, — добавила она абсолютно тетушкиным тоном. — приезжайте ко мне в гости, а? Сможете? Они его не отпустят, так хоть вы мне расскажете, как у брата дела, — ее голос дрогнул. Совсем чуточку, но Ане хватило: она невольно отодвинула телефон подальше от уха. Утешать клиентов в офисе худо-бедно получалось, но, если сейчас зарыдают в трубке, она сможет, разве что, кинуть ее в сугроб.

— Простите, что я так навязчива, — вздохнула Вера. — Наверняка у вас есть дела поважнее.

Аня вспомнила злобную физиономию Ярославы Григорьевны и тряхнула головой: