Несчастье вам в помощь

Помогая с пресловутой молнией, Аня машинально отметила деталь, которую не замечала прежде: Марина носила на шее длинную золотую цепочку. Носила не поверх одежды — предмет, висящий на цепочке, был спрятан.

"Хм… Любопытно… Ну не крест же у нее там! Наверное, какой-нибудь амулет," — Аня невольно улыбнулась: "Забытые боги носят защиту от людей? Почему нет…"

— Ты чему улыбаешься, бесстыдница? Брысь! Жди снаружи!

"Не забыть прочесть богам лекцию о толерантности," — усмехнулась про себя Аня. От нечего делать принялась осматриваться:

— О! А это что за дверь? Еще один зал? Денег нет, но мы заглянем!

* * *

Первое, на что обратила внимание Аня — тот самый Диор, который не устраивал кикимору-мальвину. "Ну и дура!" — уверенно заявила она. — "Это же…"

Это было платье, за которое передрались бы много лет назад все секретарши с Мэдисон Авеню. Не какой-то "свежий" Диор — самый настоящий антиквариат. Платье на висело на плечиках, как вещи в прочих залах — красовалось на манекене.

"Нет. Это не зал магазина — это музей."

Экспонатов было не так уж и много. "Наверное, мало кто из… гм… существ цепляется за прошлое, как бы прекрасно оно ни было," — размышляла Аня, оглядываясь по сторонам. — "Да и цены здесь — соответствующие. Мне даже один рукав этого платья не по карману!"

Ей вдруг пришла мысль, заставившая глупо улыбнуться, потом, почему-то — покраснеть, а после — дать себе мысленного пинка: "Лихо, наверное, тоже покупает все именно в этом зале… Какое тебе дело, во что он одет, идиотка?!" А ноги сами уже несли ее вперед. Не так уж трудно было заметить, что манекены расставлены в хронологическом порядке: чем дальше в зал, тем старше вещи. "Да, точно! Вот где-то здесь он брал свой костюм. А что же в самом конце?"

У дальней стены стояло высокое зеркало. Перед зеркалом стройная до худобы дама с белоснежными волосами примеряла вечернее платье.

Не просто какое-то платье. И даже не просто какой-то Диор. Это были "Ревущие двадцатые", украшенное бисером, цвета запекшейся крови, явно — не прет-а-порте, и наверняка — единственное на всем свете.

"Любимая эпоха тетушки. Она убила бы за это платье! Или убилась. Черт, невежливо вот так глазеть. Но я же совсем чуточку… И зачем, интересно, там русалка с видеокамерой?.."

Что-то было не так с этим высоким зеркалом. И с отражением в зеркале. Но хуже всего отказались глаза белокурой дамы, когда она обернулась. Мертвые глаза, белесые — бледнее волос. Взгляд дохлой, но все еще страшно голодной рыбы. И только после того, как ноги Ани примерзли к полу от ужаса, с опозданием явилась догадка: "Это вообще не зеркало — монитор! Нет никакого отражения!"

— А! Вот ты где! Больше не смей убегать! — строгий голос Марины разрушил чары, разморозил, освободил, позволил наконец свободно вздохнуть…

Вылетев за дверь, Аня на всякий случай привалилась к ней спиной и наткнулась на очень сердитый взгляд.

— Поводок тебе прицепить, что ли? Ты — как щенок на прогулке, право слово!

Прежняя Аня, не задумываясь, ответила бы колкостью.

Нынешняя, помедлив секунду, сказала:

— Спасибо!

* * *

— А теперь мы пойдем в народ! — торжественно объявила Марина, впихнув Ане в руки большую часть своих пакетов. — На других поглядим, себя покажем! — и направилась к Невскому проспекту.

Перспектива бродить по центру города, выглядя, как челночница, пусть даже и в новом наряде, Аню не обрадовала. К счастью, ее спутница достаточно утомилась в магазине и почти сразу расхотела гулять. Увы, вместо этого она решила посидеть в кафе. "О, нет! Лучше бы я и дальше изображала тяжеловоза…"

— За мой счет, — проявила великодушие Марина. — После — вернешь, — добавила она не без злорадства.

В приглянувшемся ей кафе она определенно использовала свое могущество. Как иначе на Невском, в выходной день, в модном заведении для них нашелся бы столик, да еще там, где Марина хотела — у окна.

Так, чтобы ее разглядывали и посетители внутри и прохожие снаружи.

Официант тоже пал жертвой чар. Хотя насчет вида чар Аня не была до конца уверена — слишком уж он пялился на Марину, пока она заказывала пирожные. Аня взяла только ломтик "Филадельфии".

— Что за штука? — тут же влезла Марина. — И чем тебе родная ватрушка не хороша? Молодой человек, — вдруг обратилась она к официанту гораздо громче, чем следовало бы. — у вас ухо торчит!

Аня вскинула голову: "Что?! У нас принял заказ эльф? Или волколак, вроде того — с джинсами?"

Ухо, торчавшее из русых волос маленькой спутниковой тарелкой, налилось краской вместе с владельцем. На ухе — вполне человеческом — болтался кусок пластыря: народный способ исправления лопоухости. Посетители кафе захохотали. Бедолагу-официанта как ветром сдуло.

— Каков наглец! — дернула плечиком Марина. — Видела бы ты его мысли! — И вдруг хихикнула, словно нашкодившая девчонка. Аня невольно улыбнулась в ответ.

Помедлив немного, она решила воспользоваться благодушием Марины:

— Не против, если я спрошу кое-что?

— Спросить-то ты можешь, — снова пожала плечами Марина. — но ответ я не обещаю.