Несчастья бывшего парня (ЛП)

Я понятия не имела, что отношения между ним и его матерью были такими напряженными. Меня охватывает любопытство. Что случилось? Что она могла сделать, чтобы помешать нам с Уэстом пожениться?

Но это неизбежная химия, которую он и я разделяем, которая достает меня каждый раз. Сексуально — да. Но в те безрассудные моменты, когда я забываю о нашем прошлом, он мне нравится. Наслаждаюсь временем, которое провожу с ним. Я даже позволила себе растрогаться, что он помнит мои любимые блюда. Большинству людей это покажется простым и глупым. Но, кроме моих сестер, он единственный человек, который когда-либо заботился.

— Означает ли это то, что я боюсь услышать?

— Эрин?

Я моргаю возвращаясь.

— Что?

— Раздвинь ноги шире.

Я так и делаю, стараясь подавить новый приступ возбуждения. Но это бесполезно. Четыре слова — это все, что он должен произнести, — прежде чем я, дрожа, подчинюсь.

— Вот так, — кивает он, просовывая между ними свои широкие плечи и пронзая меня жадным, горячим взглядом.

— Идеально.

Волна жара прокатывается по мне. Я закрываю глаза. Если я не буду смотреть на него, может быть, я не буду чувствовать себя настроенной на него?

Он хихикает, как будто читает мои мысли.

— Открой свою киску для меня.

Команда обрушивается на меня с новой волной жара. Я точно знаю, что он делает. Одной фразой Уэст беспомощно опрокидывает меня на спину и настаивает, чтобы я открыла ему каждую частичку своего самого сокровенного "я".

Но разве я расстроена? Это мое первое желание назвать его ублюдком и сказать ему, чтобы он отвалил? Нет, мое тело — предатель, и даже когда моя голова кричит, я следую его диктату.

— Хм, — он скользит пальцем вниз по мягкой, голой плоти моего лона.

— Я мечтал об этом весь день. Всю неделю. Но сейчас нам ничто не мешает, и я точно знаю, где хочу провести выходные.

Одни его слова заставляют меня сжаться. Затем он просовывает один толстый палец в мое пустое, сжимающее отверстие. Мое тело жадно вцепляется в него. Но он не двигается, чтобы дать мне облегчение, просто наслаждается, наблюдая, как мое возбуждение растет.

Тот факт, что он имеет больше контроля над моим телом, чем я, одновременно ужасает и делает жарко, как в аду.

Я все еще пытаюсь осознать эту реальность, когда его плечи упираются в мои бедра, а колени падают в его хватку. Его выдохи обжигают мою плоть. Я вздрагиваю.

— Открой глаза. Посмотри на меня.

Если я это сделаю, то потеряю рассудок.

— Для того, что ты задумал, я тебе не нужна.

— Но я хочу, чтобы ты смотрела. Я собираюсь получить от тебя больше, чем просто оргазмы.

Он хочет мою душу.

Страх пронзает мое сердце. Желание скручивает желудок.

Все те дни, что я провела, укрепляя свою оборону против него? Бессмысленны. Я уже открыта ему почти во всех отношениях, он об этом позаботился. И поскольку Уэстон Куэйд держит меня там, где хочет, я не вижу, как смогу помешать ему забрать меня целиком.

Я медленно поднимаю ресницы.

— Не делай этого.

Он проводит языком по моим складочкам, задерживаясь на клиторе. Покалывание жжет и распространяется. Все мое тело напрягается. Я выгибаюсь, задыхаюсь.

— Ты возненавидишь меня за то, что я люблю тебя? — спрашивает он.

Я не думаю, что смогу. И за это я ненавижу себя.

Он скользит ладонью вверх по моему бедру и целует нежную кожу.

— Дай мне выходные, чтобы показать тебе, что на этот раз все будет по-другому.

Я не отвечаю. Во-первых, потому что он не ждет от меня этого. Он просто опускает голову и дает своему рту полную власть над моим телом. Каждый уголок, щель и чувствительное место, которое, по его мнению, нуждается во внимании, он утверждает и завоевывает. Его губы прикрывают мои складки. Его язык ласкает мой клитор. И я беспомощна против него.

Первый оргазм захватывает меня, как медленно собирающаяся буря, назревающая и кружащаяся, нарастающая, нарастающая… затем высвобождение с внезапным ударом удовольствия, которое оставляет меня ошеломленной, потрясенной и задыхающейся. Второй — это скрытник, вор в ночи, ожидающий, выслеживающий, находящий мой самый слабый момент, чтобы подкрасться ко мне и украсть мои мысли и здравый смысл. Третий — самый катастрофический, гигантский бегемот, который хватается за затяжную боль от моих предыдущих кульминаций и пульсирует в течение долгих, болезненных минут, не заботясь о том, как сильно я извиваюсь или прошу облегчения. Он как ликующий демон, похищающий души, дыхание от дарования мне освобождения. Только когда я царапаюсь и даю ему слезливое обещание сдаться полностью, он позволяет мне взобраться на вершину, которая разрывает мое горло от крика и заставляет мое сердце неудержимо биться о грудь.

Тогда все кончено. Моргая, я осознаю масштабы того, что я уступила Уэсту. Хуже того, я не могу это вернуть.

По-видимому, довольный тем, что он разбирает меня на части, он спокойно наблюдает, как моя грудь вздымается, а тело содрогается, пока он надевает презерватив.

— Ты красивая.

Нет, я уничтоженная.