Несчастливой любви не бывает (сборник)

– Да! – загорелся Федя. – И Ику мы любим, и Ляпика, не в цвете дело!

Кончается воскресенье. Федя спит. Черные ручки обнимают главного друга – черного медведя Федю. Они не только тезки, они одногодки. Только мальчик Федя растет на радость родителям, а мишка Федя остается, как был.

Мама с папой пьют чай на кухне в тишине.

– Уснул – и пусто стало без него, – вздыхает мама. – Вот чудо: от такого маленького такая радость огромная.

– Господь всех любит, но с людьми как быть? – задумчиво произносит папа. – Как защитишь? Чтоб не горевал, не озлобился? Ведь он же русский – привычки, язык, вера – все у него русское. И русская мать сыра земля. За что ж трудно-то так ему будет?

– А какому русскому легко? – спрашивает мама.

Курорт в своей квартире

– Она! Она! Она! Свинья! Дерьмо! Я больше не могу! Я не справляюсь! Она обманула! Как она обманула! Что я ей сделал? Свинья! Свинья!

У-упс! Очень приятно слышать такое. Всего-навсего звонишь ему по делу, обмениваешься парой фраз, тех, что за завтраком недопроизнесли, а потом он забывает нажать на кнопку отключения. И приходится слушать этот взрыв эмоций. О себе, о ком же еще! А сколько времени комедь ломал! Притворялся таким лордом-чистоплюем. Хоть дунь, хоть плюнь в его сторону – не колыхнется. Будет стоять с мягкой улыбкой на лице, бесчувственный западный человек. У них же души нет. Им больно не бывает. Привыкли на всем готовом. Бороться им ни за что не надо, добывать разучились. Только скуку плодят.

А ведь когда-то хотелось этой скуки. Покоя. Пространства. Чистоты. И не просто чистоты. Чистоты помыслов хотелось. Чтоб верить человеку и знать – все его помыслы чисты. Не обманет. Не предаст. Станет каменной стеной. Красоты в мелочах жаждалось. Вот ведь как! А бывает такая красота, что скулы сводит от зевоты или наоборот – рвотные признаки проявляются неукротимые.

Она привыкла всего добиваться сама. Кто тебе что даст в этой жизни за так? А желаний возникает по ходу пьесы уйма. И все должны быть удовлетворены. Это на уровне рефлексов. Жизнь – цепочка удовлетворения желаний. Сама до этой формулы доперла еще в средней школе. И если у кого-то есть, а ей хочется, будет иметь. Чтобы спокойно перешагнуть на следующий этап увлекательного путешествия из настоящего в будущее. Желаний было много. Поначалу, по детству, глупые и безвкусные. Желаешь ведь только то, что видишь вокруг себя. А что можно было увидеть в Донецкой области? Отвалы пустой породы, вытащенные наверх угледобытчиками. Уголь добывался и добывался. Веками. Горы шлаков, вытащенных за ненадобностью из-под земли, высились, заслоняя солнце, не давая траве прорасти. Местное население в ондатровых шапках, и бабы, и мужики, выпивки, жратва. Она к ним себя никогда не причисляла. Уедет – знала. И никого не пощадит при исполнении задуманного. Потому что ей недодано от рождения. Значит, надо получать самой.

Ну и все. И выучилась в Москве на переводчика. И вовремя зацепилась в фирме. Раньше других своих соотечественников учуяла, что тема гражданства станет скоро острой, подсуетилась, когда еще почти никто не допетрил, что развал окончательный и бесповоротный. Выгрызла себе даже квартиреху панельную. Ну, для начала. Стала мечтать о ремонте. Чтоб отъединиться от грязи окружающей этой вожделенной столицы. Сделать у себя дома санаторий, курорт, где все только для себя, для чистоты и красоты. Работа достала сильно. Не по специальности пришлось трубить. Референтом при шефе, и спасибо, что держал. Она знала, что уйдет, но не все же сразу. Сначала ремонт. Потом, отдыхая душой в обновленном гнезде, можно и новое дело приискать.

С шефом приходилось «общаться». Эта составная часть рабочего графика ее не особо-то и колыхала. Раз надо, можно и перетерпеть. Подумаешь, минутное дело! Главное, чтоб без последствий и без эмоций. Так – небольшая рабочая обязанность между ужином и сном. Или в другое время, когда возникнет у шефа такая идея. За это он брал ее с собой в поездки. Ее, а не законную козу-супругу. В поездках она даже служила ему переводчицей, что заставляло шефа гордиться собой еще больше. И все бы ничего. Но желания были другие. Чтоб не горбатиться за гроши. Чтоб любовь. И защита стопроцентная. Любови случались, но такая это все была мелочовка, что и вспомнить потом не о чем, воспоминания душу не согревали, а холодили страшным вопросом: «Как, и это оно? То самое, что все обещали, о чем поют и пляшут?» Эти сомнения лишали сил сражаться дальше за сияющее благополучием будущее. Вот в таком опустошенном состоянии и приземлилась она тогда в Цюрихе. Шеф всю дорогу прохрапел в бизнес-классе. Она задыхалась в экономическом, зажатая между двумя толстыми тетками, напомнившими ей неприглядные визуальные ряды детских и отроческих лет. Потом они перлись поездом в какой-то Сан-Гален, в котором нужны были, как рыбе парашют. Ради тридцатиминутного ланча и полупустой вежливой беседы с потенциальными партнерами по бизнесу летели на четыре дня, визы добывали, билеты, отель пятизвездный бронировали.