Несчастный случай на охоте

— А Бог его знает-с! — неприветливо заворчала старуха. — Мистика, милостивый государь, сущая мистика! Приходит к Чапским в этот дом по какому-то делу наш местный исправник-с, стучится в дверь, а никто его внутрь не впускает и на приказы не отзывается. На следующий день он снова делает то же самое, но, как вы понимаете-с, все попытки были тщетны — от Чапских ни слуху ни духу. Пришлось дверь-то выломать, и, представьте себе, Семена Степановича там не оказалось, а несчастная Елизавета Михайловна лежала на кровати мертвая с чашей недопитого яда в руках! Вот так история, милостивый государь, вот так история! Слыхала я, что Семена Степановича кто-то недавно в лесу нашел, но за это не ручаюсь — за что купила, за то и продаю, это вы уж сами разберетесь. Так вы, милостивый государь, что об этом всем думаете, а? Чего же вы молчите-то?

Не промолвив ни слова, я незамедлительно удалился. Признаться честно, я не помню, что именно я ощущал в тот самый момент. Единственным чувством, что тогда смогло основательно отложится в моей душе была та самая частичка задумчивой скорби, до сих пор заставляющая меня мысленно возвращаться к той самой истории, приключившейся с семьей Чапских несколько долгих лет назад. Иногда в порывах томной рефлексии я пытаюсь ретроспективно оценить произошедшее со мной, задавая себе свои собственные вопросы. Смог ли бы я хоть как-нибудь предотвратить эти трагические последствия? Способен ли был Степан Степанович в конце концов исправиться, загладить свои грехи и все-таки предстать перед глазами собственной жены в лучшем свете? И, наконец, был ли у Елизаветы Михайловны иной выход? Я склоняюсь к тому, что такой выход все же был. Выход всегда есть. Однако сделанного уже не воротишь…

С этими словами мой приятель закончил свой рассказ, после чего он понуро взглянул на блеклое слабеющее солнце.

Вокзал поглотила серость хмурых осенних туч. Солнечные лучи постепенно редели, незаметно растворяясь в мерзлом прохладном воздухе. Легкий освежающий ветер небрежно разносил дорожную пыль по гладкому асфальту, шевеля сухие опавшие листья. Вслушиваясь в их глуховатый шелест, я сидел на скамейке скрестив руки и размышлял об услышанном мною рассказе. Вдруг послышался продолжительный металлический грохот, с каждой секундой становящийся все более отчетливым. Я встал с лавочки и обратил свой взор на железную дорогу. Где-то вдалеке скрипела и мигала постепенно увеличивающаяся темная точка. Это был поезд, стремительно мчащийся к нам на встречу.