Несчастный случай. Старые грехи

— Товарищ капитан «за»! — Воха подал руку своей даме и под кислым взглядом крашеного официанта положил пару сотен на стол. На улицу вышли, смеясь над свежим анекдотом, который Лариса принесла с канала. И дружно втиснулись в ее маленький автомобиль Mikra.

14

Тамара шла по холлу офиса и осматривалась, как чужая. За последние пару дней она успела подзабыть, как стильно смотрится гигантский аквариум со скатами, за которым открывается панорама на город, каждый раз захватывающая дух. Ее высотобоязнь стала притчей во языцах, и Виктор пообещал, что однажды избавит ее от фобии, чтобы она могла любоваться городом, который он положит к ее ногам. Правда, тогда Виктор был слегка навеселе. Совсем чуть-чуть, иначе бы вряд ли позволил себе такие хвастливые нотки в голосе. Странно, за все это время Тамара ни разу не видела Виктора пьяным. Хотя на приемах и фуршетах он выпивал со всеми мужчинами наравне. Даже с ее папой в день знакомства они прилично взяли на грудь. Но если папа стал слегка заговариваться, то Виктор лишь разрумянился. Надо будет у него спросить, как ему это удается. Даже во время последнего секса, когда она смотрела, как мечутся его глаза под прикрытыми веками, она заметила, как быстро, за считаные доли мгновения, он снова стал прежним Виктором Новаком, закованным в броню собственного имиджа. Жесткий контроль ежесекундно во всех сферах жизни. Но зачем? Имидж все — жажда ничто? Тамаре вспомнился старый рекламный слоган. Она вдруг подумала: «А что, если его внутренний мир и есть весь этот внешний мир. Например, офис — это его легкие, а дом — сердце, а центр города — мозг. А я? Кто для него я?» Ответа на ум не пришло.

Серо-лиловый цвет стен гармонично смотрелся с темной зеленью растений в напольных вазах. Тамара никак не могла отогнать от себя странную ассоциацию с легкими. Может, виной тому был альбом с репродукциями Дали, который она недавно листала у них в спальне. Виктор любил подобные альбомы. В доме была целая серия таких. А вот и он сам. Как мал все-таки человек по сравнению с тем, что он собой представляет как личность. Личность Новака была масштабнее, чем его стройная фигура, такая хрупкая на фоне бетонных колонн и хромированных перегородок.

Новак разговаривал с кем-то из сотрудников. Тамара издалека не разобрала с кем. Главное, что мужчина. Давно она не испытывала ревности, пожалуй, со времен Алины, строившей глазки Бобу.

Заметив взгляд собеседника, направленный куда-то за спину, Новак оглянулся. Быстро кивнул собеседнику: «Позже договорим!» — и поспешил ей навстречу. Несмотря на широкую улыбку, Тамара заметила тревогу в его глазах. «Удивительно, у Виктора часто так бывало — улыбка, вроде как искренняя, радостная, а в глазах сталь. Ни разу не видела, чтобы во время смеха у него в глазах плясали искорки веселья. Как, например, у Вохи. Или даже Шульги. Неужели детдомовское детство навсегда въелось в подкорку? Бедный мой, бедный Вик».

— Тома, ты почему здесь?

— Доброе утро, Виктор!

Новак взял Тамару за руку и торопливо поцеловал ее холодные пальцы:

— Я рад тебя видеть. Но мы же договорились — ты отдыхаешь, сколько тебе нужно.

— Не могу сидеть дома. Мне будет лучше, если уйду в работу.

Виктор кивнул, он понимал ее как никто другой. За это и любил — они были оба слеплены из одного теста, вернее, скроены из одного листа железа.

Тамара развернулась в сторону своего кабинета, но Виктор мягко взял ее за локоть и показал рукой направление в свой кабинет. Взгляды сотрудников, то и дело выглядывавших из-за дверей, его начинали нервировать. Зайдя в приемную, Виктор первым делом попросил секретаршу приготовить чай с мятой. Тамара удивилась, неужели мама и его подсадила на свое траволечение, но затем вспомнила, что сама частенько пила чай с мятой на работе. Правда, мята всегда была свежей. Благо, в супермаркете напротив продавались пряности в горшочках. Заметить это было несложно, если уметь обращать внимание на подобные мелочи. «Дьявол в мелочах», — память услужливо подсунула очередную цитату. Тамара тряхнула головой. Стресс вынуждал ее убегать от реальности в мир чужих переживаний: стихов, книг, фильмов. Нельзя позволить себе прятаться в фантазийной плоскости. Буква закона всегда помогала ей удержаться на плаву. Как Боба всегда выручала математика, иначе он бы давно ушел в заоблачные дали даосских практик, так её — юриспруденция.

Новак закрыл дверь и привлек Тамару к себе. Поцеловал долгим поцелуем. Она с радостью ответила. «Как можно было так долго обходиться без этих прикосновений? Без спокойной уверенности, что тебя любят и хотят?»

— Раз ты здесь, значит, можешь вернуться ко мне? Или я к тебе? — Виктор спрашивал без нажима, без затаенной обиды в голосе.

Сегодня он был чудо как хорош. «Новый костюм? Рубашка? Ах, вот оно что — легкая небритость». Тамара почувствовала, что этот новый образ ей смутно напоминал о чем-то важном. Но Виктор ждал ответа, а она не хотела заставлять его снова ждать.

— Прости, я была не права. Родители все не так поняли. Они тебя любят и боятся, что я веду себя с тобой не так, как надо.