Несгибаемый. Не буди лихо…

Но когда он уже хотел захлопнуть дверь, его окликнул очередной чин. На этот раз со знаками различия жандармского управления. И данное обстоятельство совсем ему не понравилось. Он появился самым последним. Как видно информация дошла слишком поздно. За все время ротмистр не задал ни одного вопроса. Только ходил как тень и внимательно слушал.

— Петр Викторович, ротмистр Потапенко Григорий Юрьевич. Позвольте отвлечь вас. Я недолго, — примирительно улыбнувшись, уточнил жандарм.

— Можно подумать, у меня есть выбор, — пожал плечами Пастухов. — Говорить будем здесь?

— А есть варианты?

— У вас в управлении, — пожал плечами Пастухов.

— Отпадает, — тут же отверг ротмистр.

— У меня дома?

— Хотите спрятаться за мной, от разъяренной супруги, — покачав головой не согласился Потапенко.

— Ну, не знаю. У нас в городе есть ресторация. Она, кстати, уже работает. Нет? Тогда на заводе, в моей конторе.

— А может просто отъедем в сторонку, побеседуем, а потом каждый по своим делам?

— Так просто? — удивился Пастухов.

— А к чему городить сложности.

— Ладно.

Отъехали они совсем недалеко. Водитель ротмистра со своим авто, и телохранители Петра, остались у моста, откуда спешно разъезжался народ. Проезд освободился, движение возобновилось, и одна из первых пробок этого мира пришла в движение. Петр же, просто отвернул в сторону, и встал посреди полянки. Видно их со всех сторон, но вот поди пойми о чем там идет беседа. В конце концов ротмистру именно это и было нужно.

— Петр Викторович, я попросил бы вас отдать распоряжение своим волкодавам передать ваших пленников жандармскому управлению, — сразу же, без обиняков заявил ротмистр, едва только авто остановилось.

— О чем это вы? — разыграл искреннее удивление Петр.

— Капитан Клюев предупреждал, что с вами может быть непросто.

— Клюев?

— Мы с ним вместе на германском фронте гонялись за шпионами, и ходили в рейды по тылам противника. После войны я вернулся в жандармское управление, а он продолжил службу в контрразведке. Это именно его стараниями мне стало известно о необычном побеге с каторги Крапивы и его подельников.

— А ему-то откуда знать, что побег необычный?

— Ну, один охотник обязан вам жизнью, другие предпочитают сотрудничать с Клюевым. Способов-то много. Не все же подобны вам, что могут только все испохабить.

— Я гляжу, вам многое известно.

— Уж поверьте. Итак, Клюев сложил два и два, а получив ответ, поспешил задействовать свои связи, потому как остальное было вне компетенции их ведомства. Но пока проводилось согласование, то да се, вы не дремали. Нам удалось кое-что установить, но вот предпринять мы уже ничего не успели. Все понеслось вскачь.

— Ближе к делу, господин ротмистр.

— Как скажете. Итак. С Крапивой вы разобрались. И сделали это красиво. Даже если его расковырять до донышка, то вам по большому счету нечего предъявить кроме самообороны. Ну, может вы ее чуть превысили. Очередная ссылка, и это в худшем случае. Но что касается эмиссаров тайного клуба… Здесь ваша вендетта заканчивается, и начинается политика. Слишком уж влиятельные личности могут оказаться вовлеченными в это дело. Что может вызвать даже обострение во внешней политике. Вы ведь не остановитесь, не так ли?

— А у меня есть выбор?

Нет, а что такого? Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец. И потом тут до диктофонов пока еще не додумались. Вот записывающий фонограф есть. Но для его использования нужно либо соседнее помещение, либо большая коробка, а иначе никак.

— Вы напрасно считаете, что вас все время загоняют в угол. Выбор есть всегда. И в данном случае, в частности. Вы сделали все, что могли. Остальное оставьте нам. Императору не нравится, когда охотятся на его подданных, как на уток в осеннюю пору. Ему не по душе, что кто-то пытается ставить нам палки в колеса, коль скоро мы можем хоть в чем-то превзойти и поучить Европу. И вообще, какому хозяину понравится, когда чужие хозяйничают в его доме?

— То есть, вы гарантируете, что нас оставят в покое?

— Именно это я вам и говорю. К его величеству относятся по-разному. Многие считают его мягкотелым, даже не бледным подобием своего отца. Но когда он закусывает удила… Я же говорю, ему не понравилось, что кто-то решил хозяйничать в его доме.

— По-моему это происходит с завидным постоянством.

— Трудно вам возразить. Но только не в этот раз.

— И что от меня требуется?

— Просто передайте ваших пленников нам. Вот адрес, куда их нужно будет доставить, — ротмистр быстро сделал запись в блокноте, после чего вырвал листок и передал Петру.

Вообще-то у него шевельнулся червячок недоверия. Но он отмел эту мысль. Уж больно много разных мелочей. В этом случае и Клюев должен был оказаться агентом тайного клуба. И вообще, тайный клуб и ротмистр жандармского управления… Абсурд. Поэтому, он молча принял листок.