Несколько дней из жизни следователя (сборник)

«Типовые версии по делам об умышленных убийствах» — эта брошюра поступила в библиотечку Петрушина совсем недавно и прибегать к ее услугам ему пока не приходилось. Пособие родилось после статистического обсчета большого числа дел, расследованных в разное время и в разных местах. Это была попытка использовать теорию вероятности для построения версий.

Как известно, в случайных событиях, если рассматривать их во множестве, видна определенная закономерность, часто совершенно необъяснимая. Почему, например, почта страны фиксирует ежегодно почти одно и то же количество писем, отправленных без указания адреса получателя? В каждом конкретном случае это понятно: рассеянный человек, забыл, бывает. Но почему подобная забывчивость так последовательно себя проявляет в большом числе фактов? Или другой пример: человек выпил, нахулиганил, попал в милицию. «Это случайность, больше не повторится,— хором заверяют родственники». Резон есть, конечно. Если бы не выпил, если бы не подвернулся под горячую руку «этот тип в очках», к тому же некурящий, может быть, ничего бы и не произошло. Но в масштабах страны подобные «случайности» сливаются каждый год примерно в одну и ту же цифру с незначительными отклонениями в ту или другую сторону. «Закон больших чисел», — констатируют статистики.

Этим-то законом и решили воспользоваться ученые, чтобы помочь следователю в самом трудном его деле — выдвижении версий по крайне ограниченным исходным данным. Вот как выглядит один из частных выводов этого исследования: «Если убийство лица мужского пола в возрасте до 23 лет путем нанесения одного ранения совершается в месте массового культурного отдыха (клуб, кинотеатр, парк и т. д.), то убийцей с вероятностью 75% является лицо мужского пола в возрасте 17—22 лет, состоящее в родственных или иных связях с потерпевшим и проживающее в радиусе 300—1500 метров от места происшествия».

Кажется, что все проблемы розыска близки к разрешению: циркуль и план местности идут на смену громоздкой криминалистической технике, преступник вычисляется путем подстановки в формулу недостающих элементов. Найти искомое на «кончике пера» — это ли не мечта сыщика! Но победу мешает торжествовать вероятностный характер результата. То, что только вероятно,— еще не факт. А правосудие приемлет исключительно факты и одни только факты.

Ну а для выдвижения и проверки версий это вполне годится. Задействовав наиболее вероятную версию и отложив до срока менее вероятную, следователь вернее и быстрее может прийти к нужному результату.

У следователя Петрушина появилась неплохая возможность проверить предсказания ученых, а у последних соответственно — помочь Петрушину в раскрытии преступления.

Итак, подставляем условия задачи: а) убийство из корыстных побуждений, б) совершенное в квартире, в) в отношении женщины, г) посредством нанесения одного ранения, д) с последующей попыткой поджога. Смотрим на результат. Кто же преступник? Пол мужской, возраст 33—36 лет. Отношения с потерпевшей: а) знакомый по месту работы или жительства (66,7% вероятности), б) случайный знакомый (33,3%). Характеристика: пьянство, антиобщественное поведение: судимость за кражу, хищение, грабеж, хулиганство (66,7%). Местожительство: в 100— 400 метрах от места преступления, как исключение, далее — до 1 километра. К этому можно добавить 48 размер, 3 рост. Модель готова, можно двигаться дальше.

Самый главный сейчас вопрос — кто звонил, кто сообщил о преступлении и как звонивший об этом узнал, ведь квартира Ведниковой была закрыта на три замка и никаких следов взлома или действия отмычкой не обнаружено. Следователь Петрушин дал поручение уголовному розыску установить это лицо, при этом подумал, что угрозыск не будет в восторге от такого задания: легко сказать, да трудно сделать. Найти звонившего может оказаться ничуть не проще, чем найти самого убийцу. Следователь это понимал, но искать — дело розыска, их проблема, ц как ее решить, они должны знать.

Вскоре из милиции пошли рапорта.

«Проверкой установлено, что жильцам дома, где проживала гр-ка Ведникова, о ее смерти известно не было, никто из них ничего подозрительного не замечал, в милицию не звонил».

«Докладываю, что гр-ка Нежевская, осуществлявшая уборку лестничных клеток в доме, где совершено убийство, ничего по существу происшедшего не знает. Ничего не знает также почтальон Старосветова, обслуживающая этот дом».

«Доношу, что произведенным мною опросом лиц пенсионного возраста близлежащих домов каких-либо данных, интересующих следствие, не добыто».

Отрицательный результат — это, конечно, тоже результат, но лучше бы уж сразу положительный, пусть и не такой скорый, иначе в деле могут оказаться сплошные «не»: не добыто, не установлено, неизвестно. Бумаг много, а толку мало. Хотя, конечно, люди работали и должны отразить результаты работы, придраться не к чему.