Несколько рифмованных мыслей

То было раньше… раньше… раньше…
Цвели деревья, птицы звонко пели…
Трава сияла изумрудным глянцем…
Гряда из гор стояла цитаделью…

Дышал простор тогда любви зарею,

огнём алел прозрачный край небесный,
сиянье пурпура согнало звёзды,
сбежал рассвет от дремлющей невесты.

Рассыпал воздух слез немые росы

и птицы крыльями чертили небо,
и песнь звучала призрачной свободе,
и утро над землёй летело ветром.

Ночь

Ночь

Словно в саване дремлют туманом одетые степи,
путеводной звездой освещает дорогу луна,
это тихая ночь опускает безмолвные цепи
и уснувшею негой земля до предела полна.

Только небо златые огни потревожат сияньем,

не уснуть им, счастливым, в мерцанье полночных бесед.
Робкий ветер, бегущий с судьбою тайком на свиданье,
за собою потянет желтеющий в шорохе след.

Облака, словно грозные башни из рыцарских сказок,

в подуставших от бега лениво плывут небесах.
Отрешилась земля от весёлых и радужных красок,
до утра успокоилась, тихо сомкнула глаза.

На рассвете

На рассвете, безмолвном и томном,
когда сил нет сливаться со сном,
грешный мир безнадёжно-картонный
предстаёт грязно-серым пятном.

И реальность загубленным древом

тяготит, не давая вздремнуть,
а хотелось, чтоб утро запело
и звездой озарило бы путь.

Но теснится под ложечкой нечто,

не дающее телу уснуть,
словно вечная грешная вечность
изнутри рвёт уставшую грудь.

Луч

В стыдливости одетый краску
скользил с небес полночный луч,
надев на лик страданий маску
с названьем сокровенным – грусть.

Луч серебром окрасил землю,

забился в тень, закрыв глаза,
в холодной пышной колыбели
забыл совсем про небеса.

Во сне сопит, под щеку руку,

картины вьются в голове,
быть может, видит в поле вьюгу,
а может, муравьёв в траве.

Сопит младенцем и не знает —

Рассвет давно лишился сна,
Давно уж надевает платье,
Давно бледнеет и луна.

Второй шаг. Чувственное

Одиночество

Одиночество

Одиночество меря шагами,
спотыкаясь отсутствием слов,
что-то нежное, впрочем, слагаю,
чтобы, может, поведать потом.

Жажду бега в ускоренном темпе,

погружаясь в нирвану разлук,
Разрываю я кокон безверья
оплетением страждущих рук.

Уповаю и верю в спасенье,

от надежды забыться б, от бед,
но напугана бешеной трелью,
разрывается сердце в ответ…

Женское одиночество