Несколько шагов до прыжка (СИ)

На самом-то деле, ему просто хотелось, чтобы между ними всё было… в порядке. Чтоб они не цапались при каждом удобном и неудобном случае, и по каждому идиотскому поводу. И чтобы не мучили в первую очередь даже не его, а друг друга.

Но это, кажется, так и могло остаться именно желанием и мечтой Криденса.

Они появились в Штатах как пара тренер-хореограф, когда Криденсу было пятнадцать, за плечами полыхал юниорский Чемпионат — первый и провальный — и когда от второго он тоже не ожидал ничего хорошего. И мисс Салем, естественно, не ожидала.

Через год, выкатив на седьмое место, он посоветовался с родителями, посмотрел на других спортсменов, рискнувших заниматься у Гриндельвальда и Дамблдора, собрался с духом и пошёл рвать контракт и заключать новый.

«Прежде всего, Криденс, выброси из головы всё, что тебе говорила эта чёртова стерва, — заявил ему Геллерт. — Я даже думать не хочу, сколько раз ты был из-за неё расстроен, и тем более не желаю знать, что она тебе говорила на чемпионатах перед выходом на лёд. Но есть подозрение, что после таких слов в принципе было бы сложно откатать нормально».

«Верь в себя, — советовал Альбус. — Это первое, что ты должен делать. И не только как фигурист».

«Это, конечно, чистой воды белый идеализм, — фыркал Геллерт, — но, как ни прискорбно это признавать, он полностью прав. Тебе три года твердили всякие гадости, а это так не работает».

«Ты ведь с ней не согласен, — говорил Альбус. — Ты знаешь сам о себе, что ты можешь выполнить всё то, о чём она думала обратное».

И всё в таком же духе.

Они его сделали. В прямом смысле этих слов.

Сейчас, в семейном гнезде, в голову лезли всякие сентиментальные глупости. Вроде «я мог бы назвать их своими вторыми родителями, пожалуй. Как спортсмена».

И, пожалуй, именно что-то такое действительно стоило бы сказать журналистам. Если его спросят.

Из холла донеслась трель забытого в кармане ветровки мобильника. Быстро извинившись перед родителями, Криденс побежал туда.

Вопреки опасениям, звонок был не от кого-то из наставников, а от Честити.

— Ты где? — вопросила она вместо приветствия. Криденс хмыкнул. Это было вполне в её духе: она во многом была похожа на мать. Хвала небесам — не в главном.

Мисс Салем тренировала обеих своих дочерей — каждую с четырёх лет — и если Честити сейчас завершила свой последний юниорский Чемпионат, ухватив на нём бронзу, и собиралась в грядущем сезоне на сеньорские, то младшая, Модести, полгода назад заявила матери категорическое «нет». Что, дескать, заниматься она хочет рисованием, что лёд уже видеть не может, и всё в таком духе. Криденс знал всё это от Честити, с которой они были неплохими приятелями, и удивлялся с ней вместе — откуда у восьмилетней девочки нашлось столько смелости, чтобы противостоять матери? Сам Криденс в своё время дико боялся сообщать мисс Салем, что хотел бы перестать с ней работать.

Честити была талантлива и при этом крайне умна и тверда характером. Матери она, казалось бы, не перечила, но даже будучи юниоркой, девчонкой, умудрялась с ней договориться, что «здесь был бы лучше тулуп, а не сальхов», или «давай попробуем сначала бильман, а потом — волчок». И на соревнованиях, что бы ей ни говорила мать, откатывала всегда достаточно чисто и в принципе твёрдо стояла на коньках.

— В Ричмонде, — отозвался Криденс, начиная подниматься по лестнице. — А что? Я думал, ты сама куда-нибудь уехала.

Честити в трубке фыркнула:

— Уедешь с ней. Жалко, я хотела с тобой поговорить.

— А по телефону нельзя? — Криденс даже взволновался. Если уж Честити настаивала на личной встрече, то речь всегда шла о чём-то значительном.

— Да не хотелось бы, — мрачно ответила она. — Это для меня важно, а ты знаешь, насколько я не люблю обсуждать по телефону важные вещи.

— Знаю, — Криденс вошёл в свою комнату, мимоходом улыбнулся наведённому там порядку — несмотря на почти год его отсутствия — и упал на кровать. — То есть, дело не в том, что тебя могут услышать?

Честити рассмеялась:

— Могут. Но да, дело не только в этом. Я определённо не хочу, чтобы маменька меня слышала, так что скайп тоже отпадает, но… Это имеет для меня большое значение, и мне нужен именно совет, прежде чем что-то творить с бухты-барахты.

Криденс сел на постели. Он был, мягко говоря, заинтригован.

— Может, тогда встретимся на днях где-нибудь на нейтральной территории, а? — предложил он. — В Мэриленде, например. Я бы мог, конечно, прилететь ненадолго, но я только приехал к родителям, сама понимаешь…

— Понимаю, — она снова фыркнула, потом вздохнула. — Но вообще-то через неделю я и сама могла бы к тебе вырваться. Ты весь отпуск там пробудешь?

— Я их год не видел, — буркнул Криденс. — Естественно.

— Тогда жди звонка, — почти приказным тоном произнесла Честити. — Мне это правда важно.

И бросила трубку, не прощаясь.

Криденс отложил телефон на тумбочку и зачем-то кивнул сам себе.

Ждать он, на самом деле, умел.

~

Вот только этого Персивалю и не хватало.